Андрей Крашевский: о терактах и сказках с несчастливым концом
Очередное террористическое нападение в Европе снова наглядно продемонстрировало связь между резким снижением уровня безопасности в западных странах и проводимой ими ближневосточной политикой, которая стала жертвой ошибочных идеологических расчетов.
Вечером 22 мая в Великобритании произошло событие, подобные которым за последние пару лет постепенно переходят из разряда экстраординарных в рутинные: террорист-смертник взорвал бомбу в толпе зрителей на концерте в Манчестере. Погибли 22 человека, десятки получили ранения. Среди погибших и раненых много детей и подростков.
События развивались по хорошо знакомому сценарию: кровь, паника, власти повышают уровень террористической угрозы и начинают расследование, плакаты, цветы и свечи, погашенные огни Эйфелевой башни, заявления политиков, что террористам не победить, призывы к обществу сплотить поредевшие ряды, ликование джихадистов.
Похожие картины можно было наблюдать в Париже, Лондоне, Брюсселе, Ницце, Берлине, Санкт-Петербурге и Стокгольме — крупным европейским городам, в которых за последние два года произошли резонансные теракты.
Ливийский след
Самоподрыв в Манчестере совершил 22-летний Салман Абеди из семьи ливийских беженцев. По данным СМИ, его родители покинули Ливию из-за политических разногласий с диктатором Муаммаром Каддафи и нашли прибежище в Великобритании. В 2011 году они вернулись на родину, чтобы принять участие в поддержанном западными странами восстании для свержения Каддафи, а их сын остался в Манчестере, с интересом и симпатией следя за взлетом террористической группировки "Исламское государство" (ИГ). Впоследствии он посетил Ливию и, возможно, Сирию, где в специальных лагерях наглядно ознакомился с современными средствами и методами терроризма, после чего применил их на практике на концерте в британском городе.
Подоплека большинства европейских терактов последнего времени схожая: их совершают либо доморощенные экстремисты ближневосточного происхождения, либо прибывшие из того же региона "беженцы от жестокого режима". Кривая этих нападений резко пошла вверх после событий т.н. "Арабской весны" – серии восстаний против авторитарных правителей во многих странах Ближнего Востока и Северной Африки. Эти события были истолкованы западными странами как заря демократии, которая приведет к установлению демократического строя в этих государствах. Соответственно, они получили всестороннюю поддержку вплоть до военного вторжения.
Сказка с несчастливым концом
К настоящему моменту стала вполне очевидной фантастическая природа таких расчетов. Наиболее мощные силы, выступившие против авторитарных правителей, вдохновляются вовсе не идеалами демократии, а крайними, жестокими и агрессивными формами исламизма – маскирующейся под религию тоталитарной идеологией. Поэтому надежды на установление демократического строя руками таких "борцов с режимом" не имели под собой никакой реальной основы, что и подтвердили события последующих лет. Сказка о победе демократии руками экстремистов не могла иметь счастливого конца.
Взрывной рост терроризма
Здесь следует отметить, что участившиеся теракты в западных странах – лишь верхушка айсберга. Если в Европе и США счет таких нападений пока единицы, то в дестабилизированных странах со свергнутыми или шатающимися режимами счет идет на сотни.
После вторжения в Ирак в 2003 году наблюдается взрывной рост числа терактов, которых в общей сложности за последние годы в мире произошли тысячи, а число погибших измеряется десятками тысяч. Гибнут в основном мирные жители, а многие нападения совершаются смертниками. Вполне логично, что число беженцев в мире стало максимальным за всю историю человечества и многие из них рвутся в Европу.
Объединение под одним черным флагом
Еще более зловещим выглядит появление общего знаменателя под этой борьбой за "реформу" мусульманского мира в виде т.н. "Исламского государства" (ИГ), родившегося в горниле гражданской войны в оккупированном Ираке. ИГ не только стало первой террористической группировкой, создавшей протогосударство на значительной территории, но и сыграло объединяющую роль для разномастных джихадистов в различных странах, создав глобальную угрозу.
В настоящее время аффилированные с ИГ группировки действуют в паре десятков стран – от Египта и Мали до Афганистана, Филиппин и Индонезии. На верность ИГ с удовольствием присягнул и костяк недобитых экстремистов на российском Северном Кавказе. ИГ также стоит за большинством совершаемых в Европе терактов, занимаясь как активной пропагандой терроризма, так и распространяя в сети наглядные "пособия" для радикалов, в которых доходчиво разъясняется технология терактов и даются инструкции, как обеспечить максимальное число жертв.
Как в Ливии, где диктаторский режим был побежден, так и в Сирии, где борьба за его свержение продолжается, создана вся необходимая инфраструктура для прохождения "курса молодого бойца", которым не преминули воспользоваться многие из исполнителей терактов в Европе.
Во всем виноваты тираны?
На этом фоне весьма сомнительным выглядит аргумент о том, что во всем виноваты авторитарные правительства (для упрощения часто именуемые "диктаторами" и "тиранами"), которые ожесточают мирных людей, стремящихся к свободе и демократии, т.е. "не террористы такие, а жизнь такая".
Если это действительно так, то совершенно непонятно, зачем благодарным ливийцам было убивать американского посла и почему британцы, французы, бельгийцы, шведы и немцы, страны которых поддерживают борьбу за свержение диктаторов, становятся мишенью терактов наравне с жителями России, которая выступает на стороне президента Сирии Башара Асада. Единственное логичное объяснение этому – непримиримый цивилизационный конфликт, в котором оказываемая "борцам" поддержка вовсе не становится залогом их благодарности.
Амулет "борца с режимом"
Хотя попытки делить такие группировки на "умеренных" и "неумеренных" предпринимаются, они до сих пор носят половинчатый характер и часто ставятся в зависимость от геополитических расчетов и идеологических предрассудков, а репутация "борца с режимом" защищает его носителя как волшебный амулет.
Характерный пример – подозреваемый организатор теракта в Стамбуле в 2016 году (43 погибших) Ахмед Чатаев, который в 2003 году получил в Австрии международную защиту как пострадавший от путинского режима. Хотя Чатаев впоследствии многократно задерживался в разных странах, в том числе с очевидными доказательствами его экстремистской деятельности, его всякий раз отпускали. Невольно вспоминается Ярослав Гашек: "Я уже три раза присягал, - отозвался один пехотинец, - и в третий раз сижу за дезертирство. Не будь у меня медицинского свидетельства, что я пятнадцать лет назад в приступе помешательства укокошил свою тетку, меня бы уж раза три расстреляли на фронте. А покойная тетушка всякий раз выручает меня из беды".
Идеологические оковы
Не может не вызывать сожаления, что "основанная на ценностях" политика и борьба за права человека на каком-то этапе приобрели черты идеологии, которая, как свойственно любой идеологии, серьезно ограничивает рамки рационального мышления и подменяет цель средствами для ее достижения.
В частности, в ней отсутствует понимание того, что политическая свобода и демократия, на пути которой часто стоят авторитарные режимы, являются не целью, а лишь средством для улучшения жизни людей, и что отнюдь не каждый "борец с режимом" стремится к демократии. Если свержение авторитарного режима приводит не к улучшению, а к значительному ухудшению жизни огромных масс людей вплоть до лишения их права на жизнь, то совершенно очевидно, что более предпочтительный вариант международной политики – поддержка эволюционного развития, а не революционных потрясений, тем более что есть примеры успеха такой политики.
Серьезные проблемы также создает отсутствие международного сотрудничества на основе общих интересов, а не ценностей. Очевидно, что для эффективной борьбы с террором необходимы единые базы данных, скоординированные действия спецслужб и совместные усилия государств по стабилизации рассадников терроризма – но такого сотрудничества, например, с Россией и Ираном, не ведется по политическим соображениям. Кроме того, спецслужбы многих европейских стран наверняка с удовольствием поинтересовались бы у режима Башара Асада, чем конкретно отметились в родной стране многие сирийские беженцы, помимо поголовной учебы в университете и работы инженером, но каналы для таких рутинных запросов попросту отсутствуют.
В этих условиях неудивительно, что британские спецслужбы считают новые теракты "почти неизбежными".