Елена Скульская о первом спектакле Vaba Lava: Однажды Гоголь поверил в Бога
Еще недавно заброшенный и мрачный квартал на улице Теллискиви сегодня превратился в театральный городок с разными сценическими площадками, кафе и столиками, по-летнему вынесенными на свежий воздух. За столиками сидят актеры Городского театра, Русского театра. Кукольного эстонского и Кукольного русского театра… И на какое-то время наступает передышка, пауза в нагнетаемой истерике всевозможных противостояний.
«Однажды Гоголь переоделся Пушкиным, а сверху нацепил маску и поехал на бал-маскарад. Тут к нему подпорхнула прелестная дама, одетая баядерой, и сунула ему записочку. Гоголь читает и думает: «Если это мне, как Гоголю, что, спрашивается, я должен делать? Если это мне как Пушкину, как человек порядочный, не могу воспользоваться. А что, если это всего лишь шутка юного создания, избалованного всеобщим поклонением? А ну ее». И бросил записку в помойку».
«Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Державину Гавриле Романовичу. Старик, уверенный, что перед ним и впрямь Пушкин, сходя в гроб, благословил его».
Эти анекдоты о великих писателях, написанные в 70-х годах прошлого века Доброхотовой и Пятницким в подражание Хармсу, в свое время наделали шуму и создали целое направление не только в письменном, но и устном жанре, направление, которое предполагает произнесение учено-академических глупостей с самым серьезным выражением лица.
Такой прием очень часто использует Дмитрий Крымов – известный российский сценограф и режиссер, ставящий со своими студентами-художниками спектакли-шутки, спектакли-пародии, выходящие за рамки забавы и капустника, радующие глаз и слух блестящими находками.
Несколько лет назад в Городском театре прошел фестиваль постановок Дмитрия Крымова; на открытие Театрального центра Vaba Lava мастер привез спектакль «Вечера на хуторе близ Диканьки. Отменяются».
Композиция
Одним из персонажей представления является картина Иванова «Явление Христа народу». К картине подходит рассказчик или – докладчик, который объявляет, что ближайшим к Христу на полотне стоит именно Гоголь, в тот период жизни захотевший встретиться со Спасителем. Все смеются. Однако самое смешное заключается в том, что в спектакле в основу пародии положен реальный факт: действительно, Гоголь позировал своему другу Иванову для его великой картины, на эскизах это совершенно очевидно, в готовой картине сходство приглушено.
Известен этот факт зрителю или нет – не имеет, в конце концов, значения, но капустному спектаклю, таким образом, придается дополнительный объем. Далее очень забавно – убирая с картины лишних персонажей – рассказчик сообщает и показывает, как Христос вовсе не является народу, но уходит от него, отправляясь на бескрайние снежные российские просторы. Но и там у них с Гоголем свидание не задалось.
Цепь эпизодов, где непременно есть игры с пространством и объемами, где текст обязательно смешной и остроумный, показывает, что быть учеником Дмитрия Крымова – на всю жизнь сохранить не только высокопрофессиональное отношение к своему делу, но и уметь талантливо и весело обходиться с классическими произведениями, не давая им покрыться пылью и плесенью.
Свободное представление Дмитрия Крымова идеально подходило к новой сцене, где нет никаких запретов. Скажем, одна молодая пара участвовала в спектакле вместе со своим грудным ребенком; ребенок, естественно, в какие-то моменты капризничал, в какие-то замолкал, и всякий раз это было совершенно уместно и идеально инсталлировалось в ткань представления. То есть, можно сказать, что одна органика легко сочеталась с другой органикой.
Мама младенца, кстати, рассказала прелестную историю о том, как Гоголь упал в доме Аксаковых лицом в огромный торт. Торт пережил всевозможные катаклизмы в подвале дома, затем был раскопан. По отпечатку на торте была создана «прижизненная» маска Николая Васильевича, которую из торта извлекли, продемонстрировали зрителю (нос, как и положено, на время отвалился, побыл несколько секунд на сладкой воле, но был возвращен на место) и надели на одного из исполнителей. Укутали исполнителя в темный плед, и привычный образ Гоголя явился залу.
Самооценка
В финале представления исполнители с огромной иронией рассказывают о своих достижениях: «Многим зрителям нравится – например, моей маме!» Или: «Моей бабушке очень нравится сцена, где мы из целлофановых пакетов делаем облака (голубые – чистое небо, черные – грозовые тучи), бабушка использует эти пакеты в хозяйстве!» И еще: «Мы принимаем заказы на проведение дней рождений, свадеб, корпоративных вечеринок и других торжеств!»
Представление идет с переводом на эстонский язык, и зал – двуязычный. Мне кажется, что такое сближение людей искусства, лишенное какой-либо политической составляющей, самый реальный и действенный путь к взаимопониманию. Там, где смеются над одними и теми же вещами, всегда есть основа для диалога; юмор, как и талант, невозможно симулировать.
Очень хочется верить, что Vaba Lava будет открыта не только для интересных и смелых экспериментов, но и окажется по-настоящему свободной от политических спекуляций, от которых муторно на душе. Безумие ведь заразно. Нужен хотя бы частичный карантин.
Редактор: Екатерина Таклая