Олав Антон: кому принадлежит вторая пенсионная ступень?
На встрече с управляющим своим пенсионным фондом я с грустью убедился, что он рассматривает "купленные" мной паи пенсионного фонда не как мою собственность, а как "подаренные" ему по закону финансовые средства.
Отвечая на вопрос "кому принадлежит вторая пенсионная ступень?", следует начать со статьи 32 Конституции, которая гласит: "Собственность каждого неприкосновенна и в равной мере защищена. Собственность может быть отчуждена без согласия собственника только в установленных в законе случаях и порядке в общих интересах и за справедливую и незамедлительную компенсацию. ...Каждый имеет право свободно владеть, использовать и распоряжаться своей собственностью. Ограничения устанавливаются законом".
Ниже я предлагаю со своей стороны несколько ответов и жду ответов на те же вопросы от [председателя Социал-демократической партии] Индрека Саара.
По закону, человек должен выбрать пенсионный фонд, подав соответствующее заявление. Человек обменивает на паи пенсионного фонда взносы в размере 2% от своей брутто-зарплаты вместе с 4%, которые добавляет государство, изымая их из первой пенсионной ступени. Таким образом, человек "покупает" паи пенсионного фонда, и они являются его собственностью.
По закону, человек может менять пенсионный фонд, доверяя свою собственность, по аналогии с банковским вкладом, другому пенсионному фонду (банку). Если Рийгикогу изменит закон, расширив для человека свободу выбора, то у фондов нет свободы принимать решения по данному вопросу, и эта проблема не затрагивает Конституцию.
На встрече с управляющим своим пенсионным фондом несколько лет назад я с грустью убедился, что он рассматривает "купленные" мной паи пенсионного фонда не как мою собственность, а как "подаренные" ему по закону финансовые средства.
Такие представления широко распространены, и, по моему мнению, являются одним из источников споров по поводу пенсионной реформы. Я считаю, что паи фонда являются собственностью участника накопительной пенсии по аналогии с банковским вкладом. Вопрос Индреку Саару: "Чьей собственностью являются паи пенсионного фонда?"
Следующая проблема заключается в обязательном характере пенсионных накоплений. Можно ли разбить "копилку пенсионного фонда" до достижения пенсионного возраста? Действующий закон это не допускает, и единственная возможность, которая есть у участника накопительной пенсии - сменить пенсионный фонд. Так что причиной "бегства из фонда" все-таки служит качество самого фонда. Законодатель может отменить это принуждение. У фондов и здесь отсутствует свобода принимать решения по данному вопросу, и эта проблема опять-таки не затрагивает Конституцию.
Теперь посмотрим, что произойдет, когда человек достигнет пенсионного возраста. Действующий закон здесь еще более жесткий.
Статья 40 Закона о накопительной пенсии "Право на обязательную накопительную пенсию" гласит, что "(1) Право на обязательную накопительную пенсию возникает у собственника паев с момента достижения пенсионного возраста, установленного в Законе о государственном пенсионном страховании" и "(2) Собственник паев может для получения накопительной пенсии заключить со страховщиком пенсионный договор на условиях и в порядке, установленных в этом разделе закона..."
На самом деле, речь здесь идет об узаконенном принудительном договоре, в котором страхователь, т.е. собственник паев (в данном случае участник накопительной пенсии назван собственником даже в действующем законе), имеет целый ряд установленных законом обязательств, а страховщик - только права.
Когда-то и меня "прогнали сквозь строй" предложения такого страхового договора. Мне осталось непонятным, что это за страховой продукт, для владения которым закон заставляет меня обменивать накопленные паи пенсионного фонда.
По сути, авторы ныне действующего закона в начале века сделали из моей собственности и собственности других пенсионеров по старости подарок страховым фирмам, который противоречит статье 32 Конституции. Здесь нужно попросить канцлера права объявить соответствующие статьи закона противоречащими Конституции.
Принудительный договор об обмене паев фонда включал в себя следующие условия.
Во-первых, примерно четверть стоимости накопленного будет тратиться на деятельность страхового общества.
Во-вторых, планируемая продолжительность жизни настолько велика, что об этом можно лишь мечтать. Увеличенная расчетная продолжительность жизни позволяет свести к минимуму размер выплат из второй пенсионной ступени (по слухам, при составлении таких предложений используются пенсионные расчеты Великобритании).
В-третьих, после смерти пенсионера весь невыплаченный остаток переходит в собственность страхового общества.
Противники пенсионной реформы теперь уверенно говорят, что надо, мол, выбрать какое-то другое страховое общество. Такой возможности нет, потому что такой "узаконенной обдираловкой" занимаются только два иностранных страховых общества и один банк. Свою деятельность они не рекламируют, потому что узаконенное принудительное страхование заставляет пенсионеров идти к ним в руки. И условия договора такие же.
По моему мнению, отсутствует какая-либо необходимость узаконивать принудительное страхование. Пусть человек сам решает, что делать со своей собственностью, накопленной во второй ступени. Отсюда и последний вопрос Индреку Саару: "А вы с этим согласны?"
Редактор: Андрей Крашевский