Составление завещания пациента – более важная тема, чем узаконивание эвтаназии
Эпидемия коронавируса заставляет людей задуматься о темах, говорить о которых в обществе - табу, например об уходе из жизни. "Актуальная камера. Неделя" исследовала вопрос, почему в Эстонии прежде, чем узаконить эвтаназию, следовало бы заняться темой составления завещания пациента, в котором человек может запретить реанимировать себя или проводить рискованные операции.
Журналист ERR получил на этой неделе от телезрительницы необычную просьбу: "Хочу знать, сколько из умерших от коронавируса в Эстонии были подключены к аппаратам искусственной вентиляции легких. Пожалуйста, задайте на следующей пресс-конференции этот вопрос. Если я заражусь вирусом, то хотела бы принять взвешенное решение о том, целесообразно ли такое мучительное лечение для 75-летнего человека".
В воскресенье выяснилось, что из 33 умерших в больницах пациентов пять были подключены к аппаратам ИВЛ.
Просьба женщины с одной стороны звучит пугающе, с другой - понятна, так как пациента вводят в искусственную кому, чтобы он мог вынести искусственную вентиляцию легких. Лечение может длиться несколько недель и у него есть серьезные побочные эффекты.
"Человек полностью неподвижен, его мышцы слабеют, пищевой тракт может начать хуже работать. С другой стороны, сама по себе вентиляция тоже не совсем безопасна. Если дыхательный аппарат не очень хорошо приспособлен к пациенту, то мы можем повредить легкие слишком большим объемом воздуха или давлением", - сказала руководитель отделения анестезиологии и интенсивной терапии Клиники Тартуского университета Вероника Рейнхард.
Когда две недели назад комитет больниц по этике опубликовал принципы интенсивной терапии в период эпидемии коронавируса, общественность тщательно изучила, в отношении каких пациентов врачам дается право прекратить интенсивную терапию. По словам члена совета по этике Северо-Эстонской региональной больницы Кристо Эриксона, такая оценка в интенсивной терапии - ежедневная практика.
"Иногда бывает, что сложная интенсивная терапия, которую мы предлагаем, в данный момент не является лучшим вариантом ни для пациента, ни для больницы", - сказал Эриксон.
По словам Рейнхард, при принятии решения о лечении учитывают предыдущее состояние пациента. "Мы все понимаем, что после выписки из интенсивной терапии пациент не будет сильнее, чем он был, когда попал туда. У пациента должен быть потенциал и ресурс, чтобы поправиться", - отметила она.
Когда это возможно, при назначении лечения стараются учитывать пожелания пациента, при этом Рейнхард признала, что в большинстве случаев в интенсивной терапии это невозможно. В таком случае помощью было бы завещание пациента.
"В нем можно написать, в каких границах человек хочет пройти лечение. Хочет ли он, чтобы мы его реанимировали, подключали к аппарату искусственной вентиляции легких, хочет ли он находиться в отделении интенсивной терапии, чтобы ему проводили какие-то сложные хирургические операции, если позднее они могут ухудшить качество его жизни", - перечислили Рейнхард.
По мнению Эриксона, составление завещания пациента могло бы быть рассмотрено в отношении людей, состояние здоровья которых не самое лучшее, и которые уже живут на грани. В своей работе он не сталкивался ни с одним таким завещанием, но за границей такая практика имеется. В скандинавских странах, например, завещание пациента для людей в возрасте и тяжелобольных пациентов скорее норма, чем исключение. По мнению Эриксона, после эпидемии коронавируса в Эстонии следует поднять эту тему.
"Это гораздо более важная тема, чем разговоры об эвтаназии. Наше общество должно понять, что никто не живет вечно, и цель медицины может быть также в том, чтобы уход человека был достойным", - сказал он.
Врач отметил, что многие его коллеги сейчас не готовы к этому, потому что для этого нужно основательное информирование человека. В то же время в Эстонии увеличивается круг медиков, которые хотят этого изменения. "Один из серьезных факторов выгорания врачей интенсивной терапии это то, что медики чувствуют, что лечат безнадежных пациентов. Так же, как мы клялись лечить пациентов, мы, будучи специалистами, должны понимать, когда наступает правильный момент отступить и отказаться от тяжелого лечения", - сказал Эриксон.
Пять лет проработавшая с онкологическими больными в последние моменты их жизни психолог центра паллиативного лечения PERH Инна Нарро отметила, что культ жизни в Эстонии настолько силен, что о смерти не думают. Сложные решения приходиться принимать родным.
"Много проблем возникает из-за того, что родственники пациента, находящегося в вегетативном состоянии, не могут прийти к согласию. Супруг, например хочет закончить жизнь, родители хотят, чтобы она продолжалась, так как надежда умирает последней. К сожалению, если отсутствует добрая воля самого пациента, то врач исходит из медицинской этики, и его держат живым до тех пор, пока не наступает естественный конец", - пояснила Нарро.
По словам психолога, следует задуматься о завещании пациента. Это может быть сделано только в тесном сотрудничестве с врачом, но таким образом можно обеспечить себе достойный уход из жизни. Нарро признала, что в целом Эстония к этому не готова.
Рейнхард подчеркнула, что завещание пациента не может быть продиктовано эмоциями, и по возможности рекомендует оформлять его нотариально.
У Нотариальной палаты нет обзора, сколько завещаний пациента было сделано. По словам исполнительного директора палаты Эве Странг, самой большой проблемой для них является информирование больниц, так как нет никаких регуляций.
Редактор: Ирина Киреева
Источник: ETV