В начале прошлого года два политических деятеля обсуждали на портале Objektiiv разные вопросы, в том числе право иметь огнестрельное оружие. Эти деятели были Яак Мадисон и Варро Вооглайд. И представляли они вроде как мнение, распространенное в партии EKRE. Оба поддерживали право иметь оружие и выражали презрение к западным странам, где люди не владеют оружием и должны надеяться на то, что правительство их защитит.

Перенесемся в конец прошлого года. Эфир радиостанции Tre, тот же Варрo Вооглайд, но на этот раз вместе с руководителями партии EKRE, отцом и сыном Хельме. Старший Хельме угрожает Вооглайду, мол, придут представители власти, отберут у тебя детей и будут их насильно вакцинировать. Гражданин Вооглайд в ответ: мол, у него дома есть оружие и эти люди получат пулю. То есть если представители государства будут с него чего-то требовать, он намерен оказать вооруженное сопротивление. 

Эти два выступления создают прошлому году своеобразные оружейные рамки.

Но тема возможного применения насилия в разговорах представителей EKRE, к сожалению, встречается довольно часто. Как-то старший Хельме предупреждал, что ситуация похожа на пороховую бочку и стоит им кинуть спичку, как все взорвется.

Можно привести в пример и другие разные угрозы. Но дело не в угрозах, а в принципе. Когда политики говорят об использовании оружия или насилия, то что-то неладно. 

Говорят, если в начале пьесы на стене висит ружье, то к концу пьесы оно должно выстрелить. Но в реальной жизни это опасно. С оружием не играют. Если постоянно говорить о том, что государство для гражданина – враг и надо обзавестись оружием для сопротивления властям, то это уже попахивает статьей уголовного кодекса.   

Мы живем в условиях продолжительной пандемии, и неудивительно, что у некоторых поехала крыша. Вспомним недавнюю новость из Москвы, где антимасочник в ответ на требование надеть маску застрелил двух человек. И посмотрим теперь новым взглядом на призывы некоторых политиков обзавестись оружием для противостояния государству. Какому государству? Своему же.