В Эстонии становится все больше людей, чьи культурные традиции включают обрезание у мальчиков, но где это можно сделать и каковы правила? Официально врачи в Эстонии делают обрезание только по медицинским показаниям, и, например, евреи до сих пор либо сами выезжают за границу, либо приглашают специалиста сюда.

Однако в конце лета в редакцию "Очевидца" поступила информация о том, что спрос среди мусульман стал настолько высок, что в Эстонии появился человек, который делает это подпольно. Итоги дальнейшего изучения вопроса стали неожиданными как для "Очевидца", так и чиновников.

Обратившийся в редакцию человек рассказал, что в Таллинне "по всей видимости, ведется незаконная и потенциально опасная для здоровья практика", связанная с младенцами. Трехмесячному малышу из Нигерии потребовалась медицинская помощь. Его постоперационная рана была закрыта грязной и насквозь пропитанной мочой повязкой, которую мать не разрешила трогать, поскольку ей якобы сказали, что она должна отвалиться сама.

"Очевидец", представившись помощником заинтересованной в обрезании иностранной семьи, позвонил по предоставленному номеру. Судя по ответу, анонимная информация соответствовала действительности: собеседник поинтересовался весом и возрастом ребенка и озвучил цену – 300 евро.

Обрезание по религиозным убеждениям – тема, которая в Эстонии публично практически не обсуждалась, поэтому для начала "Очевидец" проконсультировался с заместителем руководителя Департамента здоровья Мари-Анне Хярма, членом Исламского совета Эстонии Кристи Окба и руководителем хирургической клиники Таллиннской детской больницы и Общества детских хирургов Матисом Мяртсоном. Письменный комментарий предоставил главный раввин Эстонии Шмуэль Кот.

Обрезание, или коррекция или удаление крайней плоти пениса является относительно простой операцией. Такая операция возможна как в частных, так и государственных клиниках, и ее делают по эстетическим соображениям или в случае проблем с мочеиспусканием. Однако когда речь идет о детях, необходимо наличие медицинских показаний.

По словам Хярма, департамент впервые слышит о том, что в Эстонии кто-то делает обрезание у маленьких детей. Она отметила, что процедуру может проводить врач, являющийся квалифицированным хирургом и имеющий соответствующую лицензию, и только при наличии показаний.

Гораздо туманее обстоит дело с обрезанием по соображениям культурных традиций , которое исторически было связано с чистотой в жарком климате и является частью религиозных обычаев, в первую очередь, иудеев и мусульман.

"В Коране об этом прямо не упоминается. То есть это не так, как, например, у евреев, у которых это прописано в Торе как символ связи с богом. Но в исламе оно есть только потому, что об этом сказал пророк. И причина в том, что молиться нужно чистым", – пояснила Окба.

По словам главного раввина Эстонии, у иудеев обрезание делается на восьмой день после рождения, если позволяет здоровье ребенка, и всегда проводится имеющим специальное разрешение врачом – моэлем, а мусульманские правила достаточно либеральны и не предписывают, кто может делать обрезание, в каком возрасте и нужно ли его вообще делать.

"Если мусульманин не обрезан, это не значит, что он не мусульманин. И мусульманин волен сделать обрезание в любой момент своей жизни, если оно не было сделано ему в детстве", – сообщила Окба.

Насколько ей известно, эстонские мусульмане либо ездят делать обрезание за границу, либо убеждают какого-нибудь хирурга. Что касается женского обрезания, то в развитых странах оно четко осуждается. В пенитенциарном кодексе Эстонии, например, мужское обрезание не упоминается, а за женское обрезание полагается конкретное наказание.

"Женское обрезание является, по сути, нанесением женщине увечий, и на международном уровне оно считается недопустимым и осуждается", – подчеркнула ведущий прокурор Пыхьяской окружной прокуратуры Саския Каск.

В течение многих лет численность еврейской и мусульманской общин оставалась стабильной, однако в последнее время наблюдается ее рост, в основном за счет иммиграции. Если десятилетием ранее в Эстонии, по официальным данным, насчитывалось 1500 человек, причисляющих себя к мусульманам, то, согласно переписи 2021 года, их уже 5800. А по данным Полиции безопасности, их число может достигать 10 000 человек. Детский хирург Мяртсон также сообщил, что к нему все чаще обращаются мусульманские семьи с просьбой сделать обрезание.

"Что я им говорю? Я объясняю, что это медицинская процедура, проводимая в детской больнице, и мы не делаем операций по немедицинским показаниям", – сказал Мяртсон.

В ходе небольшого расследования "Очевидца" выяснилось, что на звонок репортера ответил доктор Анатолий Авдошин, детский хирург на пенсии, который в последние годы стал известен как сторонник гирудотерапии. Его услуги высоко оценил, например, один известный певец. 78-летний Авдошин возглавляет Эстонскую ассоциацию гирудологов и гирудотерапевтов.

Однако ни в одном открытом источнике Авдошин не упоминается в связи с обрезанием. Чтобы проверить, что происходит на самом деле, "Очевидец" решил провести эксперимент, нашел живущего в Эстонии африканца, который бы выдал себя за отца маленького мальчика и желающего получить информацию об обрезании. В одно из воскресений в середине августа Авдошин пригласил нас к себе по адресу Пярнуское шоссе, 48. Сразу удивило то, что по данному адресу расположены парикмахерская и салон красоты. Кабинет врача находится в задней части салона. Вероятно, из-за воскресенья в салоне никого не было. Вместе с "клиентом" пришел сотрудник "Очевидца", который представился переводчиком.

Из-за языкового барьера разговор частично велся через машинный перевод, но суть была понятна. Врач спросил о возрасте и весе ребенка, представился очень опытным специалистом по обрезанию, у которого клиентов хватает, и заявил, что в этот день уже принял двух детей.

Для непосвященного кабинет производит впечатление медицинского, и, по словам врача, в операции участвует медсестра, однако, по данным Департамента здоровья, у Авдошина есть диплом хирурга, но нет лицензии на оказание медицинских услуг. Кроме того, по словам Хярма, по указанному адресу разрешение на деятельность не выдавалось.

По словам Авдошина, процедура проводится только с использованием обезболивающего крема.

"Такие обезболивающие кремы имеются, но мне почему-то кажется, что такая анестезия неэффективна", – рассказал Мяртсон.

"Я удивлена тому, что мы живем в 2023 году, вокруг нас и в нашей стране живет много людей разных культур, религий, а у нас впервые такой случай. По крайней мере, я не припомню такого случая из своей практики", – сообщила Каск.

В августе Департамент здоровья, получивший ту же наводку, что и "Очевидец", передал информацию о возможной незаконной деятельности в полицию, а также провел проверку помещения в парикмахерской. В сентябре прокуратура возбудила уголовное дело по подозрению в физическом насилии и незаконной экономической деятельности.

Когда настало время открыть карты и обратиться за комментарием непосредственно к Авдошину, доктор отказался говорить на камеру, но признался, что, будучи сам членом еврейской общины, иногда удовлетворяет просьбы: "Это неопасно. Думают, что это какая-то медицинская процедура, но это совсем другое дело. Это касается нашей общины".

По словам Каск, проведение процедуры в религиозных целях не исключает ее принадлежности к медицинским процедурам. "Да, цель процедуры в данном случае никак не была связана со здоровьем, она не была направлена на лечение или профилактику какого-либо заболевания, диагностику, снятие боли. но сама операция все равно является медицинской, начиная с того, что необходимы обезболивание и последующий уход за раной", – пояснила прокурор.

По словам Авдошина, он не может считать проведение процедуры антисанитарным, поскольку в других местах она также проводится в церквях или дома.

"Да, у нас нет регуляций и судебной практики, поэтому мы должны убедиться, что под предлогом религиозной свободы никто не страдает. И в этом смысле это очень сложный или дилеммный случай, потому что здесь сталкиваются два очень важных основных права – свобода вероисповедания, с одной стороны, и телесная неприкосновенность, с другой", – отметила Каск, добавив, что данное дело создает прецедент.

На самом деле все согласны с тем, что с учетом иммиграции и демографии можно было бы внести ясность в вопрос, связанный с обрезанием.

В Финляндии подобные дебаты прошли около двадцати лет назад, и в результате было решено, что обрезание может проводиться по немедицинским показаниям, но компетентным специалистом, в контролируемых условиях и без боли.

"Когда в Финляндии на рубеже веков велись эти дебаты, одним из аргументов в пользу того, что обрезание должно проводиться в больнице, было то, что в противном случае операции будут проводится в сапожных мастерских и других местах, где есть острые ножи. Во-первых, это вредит детям, а во-вторых, является бременем для системы здравоохранения, поскольку нам приходится лечить осложнения", – пояснил Мяртсон.

"Это очень важная тема. Особенно в сегодняшней Эстонии, где явно есть люди, которым нужны такого рода услуги. Это могло бы стать поводом для размышлений для нашей медицинской системы", – считает Окба.

"Именно сейчас важно начать обсуждать этот вопрос с медицинским сообществом. Один вопрос, определенно, в том, позволяет ли это врачебная этика. И, безусловно, один из вопросов заключается в том, что человек сам хочет это сделать. Но ведь никто не спрашивает ребенка. Мы не можем сказать, чего ребенок захочет через 18 лет. Такие сложные вопросы должны обсуждаться экспертами", – подчеркнула Хярма.

"Мы умеем делать такие операции. И, конечно, более безболезненным и безопасным способом, чем где-нибудь в парикмахерской. Но дискуссия все равно должна пройти через общество, хотим ли мы этого. И врачи должны иметь право голоса. В том смысле, что если врач не хочет делать хирургическую операцию по немедицинским показаниям, то для него это не может быть обязанностью", – сказал Мяртсон.

Добавлен видеосюжет на русском языке из передачи "Инсайт".