– В июне прошлого года газета "Eesti Ekspress" опубликовала статью, в которой подробно описывалось, как фонд "Либеральный гражданин" (SALK) поделился с партиями исследованиями, которые помогли лучше подготовиться к выборам. Комиссии по надзору за финансированием партий (ERJK) сразу же заняла позицию, что предоставление данных представляет собой услугу, за которую следует платить. Вы до сих пор верите, что хороший совет является услугой?

– Сам Тармо Юристо (основатель SALK – прим. ред.) подтвердил, что проводились исследования, в которых тестировались целевые группы, подходящие для них сообщения и сообщения, обращенные к ним. Результаты этих исследований стали доступны для некоторых партий.

Точно так же выяснилось, что на основе этих знаний для некоторых партий были составлены рекомендательные листы, в которых говорилось, какими должны быть сообщения и какие люди резонируют с потенциальными целевыми группами и привлекают голоса.

– Например, что о повышении налогов говорить не стоит?

Большинство политиков, вероятно, инстинктивно знают, что этот вопрос не приносит голосов. Но если и была информация, что каким-то партиям таким образом была оказана помощь, то ERJK работала исключительно в рамках Закона о политических партиях.

Закон довольно ясно утверждает, что пожертвование может представлять собой как товар, так и услугу. Очень сложно сказать, что то, что было передано, не является услугой.

Приведен аргумент, что данная услуга не заказывалась. Но с точки зрения закона совершенно не важно, заказывалась она или нет. Фактически, в практике нашей комиссии также был случай, когда газета, принадлежащая местному самоуправлению, опубликовала длинную статью с фотографиями о политическом деятеле. Мы сказали, что за это придется заплатить.

Политик также заявил, что даже не знал о предоставлении услуги и не заказывал ее. Это решение прошло через судебный контроль и осталось в силе. Таким образом, возможно, не столь важно, была услуга заказана или нет. Скорее вопрос заключается в том, была ли услуга использована.

И в статье "Eesti Ekspress" партии очень однозначно заявили, что да, они использовали это. Поэтому я по-прежнему согласна с большинством нашей комиссии в том, что с точки зрения текущего законодательства это была услуга, и услугу предоставило юридическое лицо бесплатно. Пожертвование от юридического лица запрещено.

– Далее комиссии нужно было понять, в каком объеме и на какую сумму была предоставлена услуга. Подсчет объема, вероятно, немного проще?

– На самом деле в этом нет ничего простого. Мы знаем, кому были предоставлены такие материалы с рекомендациями.

– Их получили все, кроме Центристской партии, EKRE и Isamaa?

– Если я не ошибаюсь, то и Eesti 200 их не получили. То есть получили Партия реформ и Социал-демократическая партия. Но это более простая часть.

Что касается исследований, то это немного сложнее, потому что Центристская партия не получила доступ ко всем исследованиям. Другие партии получили доступ ко всем исследованиям, но там были определенные политики, которые получили доступ. 

Определить, в какой степени кто-то это использовал, довольно сложно. Также важно определить, является ли это юридически значимым. Очевидно, что они все-таки просматривали и отслеживали эти исследования. Теперь вопрос в том, считается ли это использованием. Возможно, это станет предметом правовых споров, и по моему мнению, это все-таки использование.

Второй вопрос заключается в том, как определить стоимость. Определение стоимости важно, потому что при вынесении административного решения нужно иметь возможность показать и доказать денежную стоимость запрещенного пожертвования.

Сначала мы анализировали, должен ли этот расчет быть основан на затратах или на средней рыночной цене. Оба варианта возможны. Пока что скорее придерживались того, что нужно исходить из средней рыночной цены. Несколько людей заявили, что это была уникальная услуга, и поскольку она была предоставлена бесплатно, то определить ее стоимость средней рыночной ценой довольно сложно.

Можно возразить, что все партии потребляют аналогичные услуги перед каждыми выборами. Коммуникационные бюро проводят исследования, тестируют сообщения и кандидатов, определяют, кто может обратиться к тем или иным регионам. И потому вопрос в том, сравнимы ли эти услуги. А затем можно перейти к определению стоимости.

Регулирование законодательства гласит, что если есть специалист по определенной области, то Комиссия по надзору за финансированием партий (ERJK) должна узнать мнение специалиста. Если это невозможно, ответ нужно найти другим путем.

– У вас уже есть таблица, определяющая, в каком объеме кто-то получил услуги?

– В общих чертах, я бы сказала, что да, таблица составлена. В настоящее время мы находимся на этапе, когда мы еще не нашли подходящего финансового эксперта, который оценил бы денежный объем. Это оказалось довольно сложным.

– Октябрьское решение комиссии заключалось в том, что вопросы оценки стоимости услуги следует обсудить с юридическим бюро. В ноябре было отмечено, что согласно оценке юридической фирмы, необходимо обратиться за помощью к финансовому эксперту. В декабре было заявлено о продолжении работы по поиску эксперта. На заседаниях в январе, феврале и марте этот вопрос не обсуждался.

– Да, этот вопрос можно будет поднять тогда, когда будет конкретный прогресс. Нельзя вести переговоры сразу с десятью экспертами. Мы вели переговоры с разными экспертами, и по разным причинам они не завершились успешно.

– Что они говорят? Это потому, что работа слишком тяжелая, либо платят слишком мало, или проблема в отсутствии методологии?

– Там было несколько различных причин. Есть те, кто говорит, что поскольку это довольно объемная работа, и у них уже есть дела, то сложно взять еще. Но также есть те, кто считает, что очень сложно найти подходящую цену, потому что отсутствуют сравнимые услуги.

– Осенью вы также пробовали методологию на основе затрат. Вы разделили показатели оборота SALK за 2022 год пополам и предположили, что партии получили услуги на сумму примерно 90 000 евро перед выборами.

– Мы подходили к этому вопросу по-разному. Однако, если закон говорит, что прежде всего следует ориентироваться на среднюю рыночную цену, то нашей целью все равно остается такая оценка, которая будет признана судом.

– Как вы думаете, вероятно, что к концу процесса будет принято решение, которое будет принято в суде?

– Поэтому мы подходим к этому вопросу тщательно и спокойно, потому что у комиссии нет права принимать решения просто для того, чтобы поставить кого-то в трудное положение. До сих пор мы смогли принимать решения, все из которых успешно проходили судебный контроль. И мы хотели бы продолжить эту практику.

В конечном итоге важно перейти к сущностной дискуссии, а не к дискуссии о ценообразовании. Важно понимать, что если услуга не была заказана, но была принята, является ли это в таком случае получением запрещенного пожертвования в виде услуги.

– Совершенно особый жанр казуса, когда общественные средства используются для продвижения какого-либо политика. Например, член партии EKRE Мерри Аарт сделала обзор для своих избирателей за счет парламентских компенсаций и была вынуждена вернуть 5000 евро. Недавно стало известно, что социал-демократ Эдуард Одинец на своей странице в социальных сетях разместил рождественское приветствие, снятое вместе с Хенри Казело и оплаченное средствами Кохтла-Ярве. Как закончилась эта история?

– Мы сделали предписание вернуть запрещенное пожертвование, и на данный момент все названные политики вернули пожертвование.

– Комиссия занимается также случаем, связанным с поездкой председателя партии Eesti 200 и министра иностранных дел Маргуса Цахкна в Индию, когда его сопровождал блогер Карл-Густав Курн. Я прочитал, что вы хотите выяснить, какую именно услугу приобрели у Курна и должен ли был он рекламировать Цахкна. Как я понимаю, такого пункта в договоре не было. Его поездка была оплачена, но конкретного задания ему не давали. Что делать в этой ситуации? Как можно выяснить, рекламировал ли блогер сферу деятельности или министра за счет общественных средств?

– Можно. Здесь сейчас несколько аспектов. Один из них заключается в том, что у нас еще нет в руках этого договора. Я слышала от разных журналистов, что договор был заключен аналогично договорам с журналистами и был очень общим. 

По оценке комиссии, довольно важно проводить различие между журналистикой и блогингом. В журналистике есть соответствующее профессиональное образование, этический кодекс, а также очень важна независимость редакции. Там нельзя напрямую указывать журналисту, что он должен делать.

В случае инфлюэнсеров ситуация немного иная. Если посмотреть в целом на работу инфлюэнсера, это скорее контент-маркетинг. И для контент-маркетинга действуют другие правила. В контент-маркетинге можно проверить, были ли в договоре очень точно прописаны ожидания. Если этого не было в договоре, то мы можем рассмотреть только то, что на самом деле было сделано или что стало общедоступным.

– Вы сами смотрели эти видео и фотографии?

– Я не уверена, что смотрела их все. Предположительно они были размещены в разных источниках, и мы хотим просмотреть их все. Но часть из них я видела. 

– Как следствие, можно ожидать, что если этот процесс продолжится, то в какой-то момент Маргусу Цахкна придется оплатить билет Карлу-Густаву Курну?

– Покупать билеты не нужно, но...

– Заплатить Министерству иностранных дел?

Именно. Это может привести к такому исходу. Но это немного преждевременно. Все такие решения принимает комиссия. После того, как мы получим необходимую информацию, мы рассмотрим это в комиссии. Каждый член комиссии сможет сформировать свое мнение, и затем в соответствии с этим мы примем решение, как действовать дальше.