Старшему поколению хорошо знакомо слово "дефицит", а у молодых, похоже, особых ассоциаций с ним нет. Дефицит означает, что чего-то не хватает. В советские времена не хватало всего, и слово "дефицит" стало понятным для всех термином. Доступ к дефицитным товарам означал как финансовую, так и фактическую власть. Как сказал Михкель Мутт, в то время была не диктатура пролетариата, а диктатура работников сферы обслуживания. Просто в сфере обслуживания доступ к дефицитным товарам был лучше.

Что такое дефицит сейчас?

Если следить за происходящим в СМИ и прислушиваться к анализу ситуации, то главный дефицит в Эстонии – это деньги. Их не хватает всем, но особенно государству. Анализу возможных налогов и способов покрытия дефицита государственного бюджета уделяются десятки часов. Министр финансов Март Вырклаэв может просто прошептать какую-нибудь фискальную идею, и СМИ тут же усиливают ее до грохота. Временами эти анализы напоминают эстонский футбол, в котором были выработаны сто различных способов сказать "гол был практически забит".

Дебаты о денежном дефиците похоронили все остальное до такой степени, что иногда хочется напомнить слова президента Рональда Рейгана: "Я не беспокоюсь по поводу дефицита. Он уже достаточно большой, чтобы позаботиться о себе сам".

Мой финский друг, политолог Ярмо Мякеля, возможно, захотел бы здесь перевести разговор в другое русло. Он как-то сказал: "В мире есть два вида проблем: те, которые можно решить при помощи денег, и те, которые нельзя решить при помощи денег. Проблемы, решаемые при помощи денег, простые".

Мне тоже кажется, что в публичной коммуникации у нас явно не хватает анализа проблем, которые деньги решить не могут. Однако эти проблемы могут быть во много раз опаснее, чем нехватка денег.

Среди важных текстов, опубликованных в последнее время, выделяется интервью с Марью Лауристин в газете Müürileht, где она поражает нас заявлением: "Духовный рост больше не в моде". Если это так, то это не оценка, а диагноз потенциально опасной болезни.

Но давайте попробуем проанализировать это предупреждение, высказанное Марью Лауристин, через слово "дефицит". Нехватка чего-либо заставляет действовать. Если оглянуться назад, то становится ясно, что главным дефицитом эстонцев на протяжении всей истории была свобода. Мечта о свободе заставляла нас учиться, жертвовать собой и мыслить масштабно. Благодаря образованию и величию духа Эстония избежала ассимиляции и окончательной русификации, потому что мудрого ассимилировать трудно.

Очевидно, что нынешнее поколение не испытывает дефицита свободы. Следовательно, главный мотиватор старших поколений больше не является фактором. Это большая перемена. Это делает новые поколения – перефразируя Сократа, новым народом.

Конечно, в этом нет ничего нового, это было и раньше. Утверждать так заставляет вопрос, который я задал своей матери: как в 1939 году, до заключения договора о базах, не смогли понять, что будет ад и Россия оккупирует Эстонию? Ответ матери был поучительным. Она сказала, что мы были свободными детьми свободной страны и даже представить не могли, что произойдет нечто подобное, ведь за 20 лет страх исчезает.

Мне кажется, что тревога Марью Лауристин обусловлена именно тем, что опьяненные свободной и беззаботной жизнью мы теряем бдительность, а "интеллектуальная компетентность" – это залог сохранения бдительности. Лауристин писала, что на одном из ее курсов ни один студент не знал, кто такой Пауль-Эрик Руммо. Это опять же говорит о больших переменах, потому что поэзия сейчас, очевидно, не в дефиците.

У меня нет прямого ответа на вопрос, в чем заключается дефицит для новых поколений, но это необходимо понять. Я знаком со многими приятными молодыми людьми, которые учатся в университете, ищут и находят себе пару, борются за место под солнцем и действительно молодцы. Кроме того, большинство из них не пьют и не курят. Да, они не читают толстых книг и плохо знают историю, но, похоже, это мировая тенденция – жить повседневными заботами.

На протяжении веков идеализм молодых людей был одним из самых больших факторов, меняющих мир. Однако, слушая выступления Марью Лауристин и многих других, у меня складывается впечатление, что сейчас мы наблюдаем обратное: старые – идеалисты, а молодые – рационалисты. Надеюсь, я ошибаюсь

Я поднял эту тему, чтобы для разнообразия поговорить о чем-то другом, кроме оглушительной нехватки денег. Это, очевидно, будет лишь слабая попытка, ведь остановить медийный поезд информации о деньгах невозможно.