Вопрос о целесообразности народных судей был поднят в связи с затянувшимся более чем на пять лет процессом по делу о коррупции в Таллиннском порту, где народные судьи стали одной из причин задержек: в прошлом году процесс пришлось начать заново, потому что один народный судья взял самоотвод по медицинским причинам, а предусмотренного на такой случай запасного народного судью еще раньше отстранили из-за сомнений в его беспристрастности.

По мнению генерального прокурора Андреса Пармаса и председателя Харьюского уездного суда Астрид Аси, нынешняя система себя не оправдала.

Пармас указал на то, что народных судей не подвергают серьезной проверке, поэтому система не обеспечивает их беспристрастности. Аси также отметила, что требования к народным судьям более мягкие и им, в частности, разрешено состоять в политических партиях, а если народный судья решит отказаться от участия в уже идущем процессе, то нет никаких реальных рычагов, чтобы этому воспрепятствовать.

"Один пример, который приходит в голову: народный судья во время производства устроился на работу к обвиняемому. И если из-за этого весь процесс ставится с ног на голову, то это несет в себе риск", - сказала Аси.

Пармас также поставил под сомнению целесообразность самой идеи народных судей как представляющих весь срез общества, поскольку обычно возможность выступать в таком качестве есть у людей, располагающих достаточным свободным временем, то есть прежде всего у пожилых людей.

По словам генпрокурора, также вызывает сомнение реальный вклад народных судей в судопроизводство: хотя в состав суда, помимо судьи, входят двое народных судей, мнение которых теоретически может возобладать над мнением профессионального судьи, на практике это происходит редко.

"Участие этих народных судей в реальности превратилось в формальность, их роль ограничивается тем, что они сидят там за столом как статисты, которые не осуществляют фактический гражданский контроль", - сказал Пармас.

Хотя генпрокурор предложил Министерству юстиции критически пересмотреть систему народных судей, он не видит для нее хорошей и простой альтернативы. Высказывалось мнение об использовании жюри присяжных, но ввести такой институт будет непросто. "Это означает, что заседания суда не смогут идти до бесконечности, потому что член жюри присяжных отрывается от прочей жизни и работы", - сказал Пармас.

Астрид Аси отметила, что процессуальный кодекс некогда предусматривал, что особо сложные дела могут рассматриваться коллегией из трех профессиональных судей, и такой вариант можно было бы взвесить и сейчас. Кроме того, можно было бы привлекать народных судей по принципу их компетенции в рассматриваемом деле.

Еще один вариант - отменить участие народных судей в крупных процессах по делам о коррупции или финансовым преступлениям, чтобы они рассматривались одним профессиональным судьей или коллегией из трех профессиональных судей, как это делается в окружном суде.

"Я не считаю, что привлечение народных судей к таким делам в их нынешнем виде дает настолько большую дополнительную ценность, что они непременно должны там присутствовать", - сказала председатель Харьюского уездного суда.

Руководитель службы пенитенциарного права и производств Министерства юстиции Андреас Кангур сообщил, что существенная реформа института народных судей все же не планируется. По его словам, ссылки на дело Таллиннского порта несостоятельны, поскольку закон уже сейчас предусматривает меру защиты от такой ситуации: назначение достаточного числа запасных народных судей. Кроме того, данное дело было скорее исключением.

"Казус Таллиннского порта был довольно исключительным. Скажем так - все, что могло пойти не так, пошло не так. Таких судебных дел у нас немного. В свою очередь, это означает, что если мы начнем менять законы на базе отдельного случая, то эти изменения, принятые на базе очень сложных и особенных случаев, могут вообще оказаться неразумными в долгосрочной перспективе", - сказал Кангур.

Он признал, что министерство специально не анализировало необходимость реформы института народных судей, но отметил, что по данным министерства есть очень мало случаев, когда заседания суда приходится отменять или начинать процесс заново по причинам, связанным с народными судьями.

Кангур также сказал, что уменьшение роли народных судей прежде всего в сложных и долгих процессах, которыми в основном являются дела о коррупции и финансовых преступлениях, тоже может оказаться неразумным.

"Роль народных судей заключается в том, чтобы привнести дополнительный жизненный опыт в состав суда при рассмотрении дел о преступлениях первой степени и обеспечивать, чтобы правосудие было понятным для неюристов. Почему же именно в этих коррупционных делах, несмотря на то, что человеку грозит более пяти лет тюремного заключения по таким уголовным делам мы говорим: нет, мы не будем рассматривать твое дело с народными судьями. Заключается ли причина в том, что народные судьи чем-то мешают? А чем они мешают? Или есть какая-то другая причина, по которой мы говорим, что использование народных судей в этих конкретных случаях не оправдано? Но, например, в каком-нибудь другом деле о преступлении первой степени использование народного судьи было бы по-прежнему совершенно оправданным. Я не вижу в проведении этой черты иного смысла, кроме удобства", - сказал Кангур.

При этом представитель минюста отметил, что нынешнее регулирование народных судей может быть недостаточно проработанным, и возможно, для них следует предусмотреть различные связанные с должностью ограничения. "Это может быть одним из аспектов, на который стоит обратить внимание", - сказал Кангур.

По его словам, вопрос о народных судьях - лишь одна из деталей всей проблематики уголовного производства, и Министерство юстиции разработало законопроект об оптимизации судопроизводства, чтобы сократить его сроки и не допускать того, чтобы в ходе объемных судебных дел истекали сроки давности по вменяемым преступлениям из-за применения тактики затягивания процесса.

Народные судьи привлекаются в первой судебной инстанции к судебным процессам по преступлениям первой степени, за которые предусмотрено наказание от пяти лет тюремного заключения. В таких процессах дело рассматривается одним профессиональным и двумя народными судьями. При этом все судьи равноправны, и если мнение двух народных судей не совпадет с мнением профессионального судьи, то возобладает мнение народных судей. Народный судья не обязан иметь юридическое образование и его задача - видеть процесс прежде всего с человеческой, а не юридической перспективы.