Если Дональд Трамп пообещал положить конец войне в Украине за 24 часа и продолжает говорить, что США должны прекратить финансирование этой дорогостоящей войны за счет американских налогоплательщиков, не следует полагать, что он выражает лишь свою личную точку зрения. Нет, он выражает интересы и мировоззрение своих избирателей. Несмотря на то, насколько ограниченным нам это не казалось бы.

Трамп в Америке, Виктор Орбан в Венгрии и Роберт Фицо в Словакии, как они сами считают, проводят по-настоящему демократическую внешнюю политику, основанную на определении демократии, которая означает "власть народа". Иными словами, это внешняя политика, в максимальной степени основанная на ожиданиях и желаниях людей, отбрасывающая все другие стратегические и ценностные соображения.

При этом важно понимать, кем для этих политиков является народ. Это непосредственно их национально-консервативные избиратели. По их мнению, оппозиция, демократы и либералы не имеют легитимного права участвовать в управлении страной и, следовательно, иметь право голоса в формировании внешней политики.

Описываемая так называемая демократическая внешняя политика может быть противопоставлена "элитарной внешней политике", которая формируется за закрытыми дверями, в узком кругу экспертов и дипломатов и где общественное мнение часто игнорируется, если оно не совпадает с более долгосрочными национальными стратегическими соображениями или другими расчетами политиков.

Оба стиля внешней политики имеют свои плюсы и минусы. Эстония, восстановившая свою независимость, твердо верит в элитарную внешнюю политику, и наши дипломаты культивируют этот стиль политики на протяжении последних 35 лет.

Элитарная внешняя политика не основана на колебаниях общественного мнения и старается держать политику как можно дальше от этого. Самым большим достоинством такого рода внешней политики является то, что она может быть основана на ценностях, относительно предсказуема, уважает международные соглашения и обязательства и стратегически предвидит действия на несколько шагов вперед.

В демократической внешней политике все наоборот. Поскольку политики руководствуются колебаниями общественного мнения, а также безразличием и незнанием среднестатистического избирателя того, что происходит за пределами его собственной страны, то о ценностных, международных обязательствах и долгосрочной перспективе здесь не может быть и речи. Но рядовых избирателей это и не интересует - их желание состоит в том, чтобы с вопросами внешней политики разобрались наилучшим для их страны способом, после чего политики занялись бы более близкими им проблемами, такими как цены на хлеб, ужесточение иммиграции, безработица и т. д.

Тем не менее не следует чрезмерно идеализировать элитарную внешнюю политику. Вспомним войну в Ираке в начале этого столетия, против которой европейское общественное мнение, в том числе и мнение Эстонии, было весьма явно настроено против. Веря в элитарную внешнюю политику, политики решили пойти на эту авантюру. Сегодня, оглядываясь назад, мало кто одобряет это решение.

С другой стороны, если бы в тот же период, в начале 2000-х годов, политики западных стран при расширении Евросоюза и НАТО руководствовались бы принципами демократической внешней политики, то страны Восточной Европы и Балтии, опасно близкие к России, никогда бы не смогли присоединиться к этим объединениям.

Другими словами, если бы в западноевропейских странах проводились референдумы о расширении или если бы политики того времени напрямую следили бы за опросами общественного мнения, то Эстония вместе со своими восточноевропейскими соседями по-прежнему находилась бы в серой зоне, которую Владимир Путин при желании мог бы разделить.

В связи с заключением Трампом и Путиным мира "над головами Украины и Европы" часто говорят о так называемом Мюнхенском сговоре 2.0, ссылаясь на то, что в 1930-х годах премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен отдал Чехословакию Адольфу Гитлеру в надежде, что это предотвратит начало большой войны. Как мы теперь знаем, оглядываясь назад, в конце концов он получил за это "и позор, и войну". Однако забывают, что в британском и французском общественном мнении в то время существовала большая поддержка такой политики примирения, направленной на избежание войны любой ценой.

Чемберлен в то время был во многом политиком, культивирующим демократическую внешнюю политику. Уинстон Черчилль, будучи сторонником элитарной внешней политики, в то время был практически один на один со своими предупреждениями.

Для Эстонии и других стран Балтии главный вопрос заключается в том, как мы переживем нынешнюю эпоху демократической внешней политики, и не увидим ли мы когда-нибудь возвращение эпохи Черчилля.