Согласно исследованию, в странах с солидарной системой здравоохранения продолжительность жизни у всех групп населения выше, чем в странах с преимущественно частной моделью. Даже беднейшие европейцы живут почти так же долго, как самые богатые американцы. В основе – мощная система государственного страхования, универсальный доступ к медицине и активная социальная политика. Такие страны, как Германия, Франция, Дания и Австрия, показывают, что справедливая система – это не утопия, а рабочая модель.

Но в Эстонии с этим пока не все гладко. Формально в нашей стране – солидарная модель. На практике – огромные очереди, ограниченный доступ к специалистам и миллионы евро, уходящие на компенсацию препаратов с недоказанной эффективностью. Очереди к специалистам, загруженные семейные врачи и дорогие визиты – привычная реальность для эстонского пациента. И дело не только в нехватке денег, но и в том, как эти деньги распределяются.

"Сама по себе идея солидарного страхования работает. Важно не допустить, чтобы из-за неэффективных трат страдали самые уязвимые", – сказал провизор Алексей Моргунов Юлии Лукашенкиной в передаче "Валидол FM" на Радио 4, добавив, что одно из слабых мест системы – компенсация лекарств.

Государство частично покрывает их стоимость, чтобы пациенту не пришлось платить все из своего кармана. Но в списке компенсируемых препаратов остаются лекарства, эффективность которых научно не доказана. На них уходит несколько миллионов евро ежегодно. Среди таких препаратов – триметазидин и глюкозамин.

Моргунов пояснил, что триметазидин официально разрешен только для лечения стабильной стенокардии – и то, если другие средства не помогают. Европейское агентство по лекарствам еще в 2012 году ограничило его применение. Но в Эстонии его назначают при головокружении, аритмии и других состояниях, при которых он неэффективен. Причем компенсируется он на 50% – независимо от диагноза. По оценке Моргунова, только за 2022-2024 годы компенсации триметазидина по недоказанным показаниям обошлись бюджету более чем в 250 000 евро.

Что касается глюкозамина, то он считается средством для суставов, но клинические исследования показывают, что он не лучше плацебо. Многие страны давно исключили его из системы компенсаций. В Эстонии же глюкозамин по-прежнему покрывается на 50%. За три года около 1,2 млн евро уходит на препарат с сомнительной пользой.

"По данным Департамента здоровья можно отследить, какие препараты получают господдержку, по каким диагнозам и в каких объемах. Но фильтрация этих назначений работает плохо – система позволяет компенсировать даже то, что давно не считается эффективным", – отметил провизор.

Только на этих двух препаратах потери составляют уже 1,45 миллиона евро, а это примерно 100 000 визитов к семейному врачу, 500 новых аппаратов ЭКГ, Фонд поддержки поездок к узким специалистам для сотен людей из регионов. И это лишь несколько примеров. В реальности подобных случаев десятки.

Вопрос не в том, чтобы резко урезать помощь или сокращать список компенсаций. Речь идет о точечной оптимизации. По мнению Моргунова, можно было бы провести аудит компенсируемых препаратов с участием независимых экспертов и клинических фармакологов, а также исключить лекарства с низкой клинической ценностью. Высвобожденные ресурсы можно было бы направить на сокращение очередей, поддержку семейной медицины и лечение онкологических и хронических заболеваний.

"В солидарной системе лечения должен получить каждый, независимо от дохода. Когда она работает правильно, это действительно спасает жизни. – отметил Моргунов. – Человек, только начавший трудовой путь, может получить лечение на тысячи евро, заплатив лишь небольшую долю".