Бывший европейский редактор Financial Times, а ныне обозреватель в области экономики, финансов и политики Дэвид Марш опубликовал работу о проблемах Европы под названием "Выживет ли Европа? История континента в расколотом мире" (David Marsh, Can Europe Survive? The Story of a Continent in a Fractured World, 2025).

Поскольку автор уделяет особое внимание финансам, экономике и, в частности, банковской сфере – тем областям, в которых я не особо силен, – при изучении книги я сосредоточусь на более близких и понятных мне темах. Президент немецкого Бундесбанка Йоахим Нагель в предисловии отмечает, что во многом согласен с автором, но не во всем. Признаюсь, у меня сложилось схожее впечатление.

Дэвид Марш ставит перед собой задачу показать взаимосвязь между политикой, экономикой, а также вопросами обороны и безопасности. По его мнению, лозунг Дональда Трампа, вновь пришедшего к власти, "Америка прежде всего" одновременно означает и то, что "интересы Европы – на последнем месте". Сегодня мы наблюдаем, как акцент на национализме получает все большее одобрение не только на уровне идей, но и в политической практике – порой в весьма резкой и даже оскорбительной форме.

Мы наблюдаем это и в экспансионистских амбициях России, а также в стремлении некоторых политиков расширить свою национальную сферу влияния посредством экономического и военного давления. Кстати, по мнению Марша, у Трампа и Владимира Путина наблюдается необыкновенный психологический и политический параллелизм. Возможно, это также объясняет поведение Трампа по отношению к российскому лидеру.

Уязвимость Европы перед лицом американской мощи возросла в четырех областях: энергетика, обороноспособность, промышленность и финансы. Кроме того, вторжение России в Украину укрепило российско-китайское партнерство, которое может перерасти в формальный союз. Все это разворачивалось в сложный для Европы период: экономика испытывала колебания, бюджеты были на пределе, Атлантический альянс оставался непрочным, миграционные проблемы усиливали социальное расслоение, а политическое руководство демонстрировало слабость, невиданную со времен 1930-х годов.

Сейчас стоит вопрос о том, сможет ли Европа сохранить так называемые основные элементы "европейского образа жизни": мультикультурализм, демократию, богатство, уровень образования, промышленное развитие и социальную защиту. Или же она подчинится внешним силам в мире, разделенном на антагонистические сферы влияния США и Китая.

США и Китай неизбежно будут использовать принцип "разделяй и властвуй". Однако поддержание баланса внутри Европейского союза и в отношениях с внешними партнерами является крайне сложным балансирующим актом. В отношениях с США стратегической целью должно оставаться укрепление связей или, по крайней мере, их восстановление.

Это возможно только с позиции силы, которая, в свою очередь, может быть достигнута лишь через большую солидарность и единство Европы, включая Великобританию, не входящую в союз. Отдельной проблемой является отсутствие лидера. Германия находится в состоянии экономического застоя, Франция, как обычно, нестабильна и сейчас переживает спад. Во многих странах растет влияние правых экстремистских партий, что снижает готовность к компромиссам, на которых основана современная демократия. Существует серьезная угроза того, что Европа окажется зажата между Китаем и США как в торговле, так и в вопросах безопасности и технологий.

Во взаимоотношениях с Россией на первый план выходят три обстоятельства, имеющие важное значение как для Украины, так и для нынешнего и будущего курса Европы. Во-первых, развитие событий почти всегда находилось под контролем США, откуда исходило основное влияние. Во-вторых, Запад не проявил к России должного уважения, не сумев помешать ее стремлению вернуть себе чувство триумфа. Автор отмечает, что в последние годы существования Советскому Союзу неоднократно давались обещания, что НАТО не будет расширяться на восток. Это, разумеется, не оправдывает российскую агрессию, но помогает понять, как сама Россия воспринимает развитие ситуации.

В-третьих, угроза войны в случае давления на Россию по украинскому вопросу неоднократно озвучивалась различными политиками, среди которых Джеймс Бейкер, Билл Клинтон, Борис Ельцин и Владимир Путин. Однако этого не приняли во внимание. Есть свидетельства того, что США учитывали риск российского недовольства и считали войну в Украине "ценой", которую необходимо было заплатить за американское доминирование в Центральной и Восточной Европе.

Что касается обещания о нерасширении НАТО, Марш приводит в подтверждение выдержку из записи встречи Бейкера с Михаилом Горбачевым, найденную в немецких архивах. Однако из этого документа ясно следует, что речь шла лишь о перемещении войск НАТО на территорию Восточной Германии, а не о расширении альянса в других направлениях.

Кроме того, в Белом доме пришли к выводу, что Бейкер превысил свои полномочия, и был составлен документ с отметкой о том, что объединенная Германия останется в НАТО, избегая любых обязательств по расширению альянса. Также Джордж Буш на встрече с Горбачевым ссылался на Хельсинкский заключительный акт 1975 года, согласно которому каждая страна имеет право выбирать союз по своему усмотрению, и спросил, распространяется ли это на Германию. К удивлению, Горбачев ответил утвердительно.

Кроме того, расширение НАТО не было инициативой самого альянса, а результатом давления со стороны стран, стремящихся вступить в него. Документы подтверждают, что администрация Клинтона понимала, что при расширении Украина может остаться в роли жертвы, оказываясь между Россией и НАТО. При этом было отмечено, что украинцам не следует сообщать об этом до вывода ядерного оружия с территории страны, чтобы избежать предлога для его сохранения. Россиянам же, в свою очередь, уверенно заявляли, что никаких решений и графика расширения альянса не существует.

После вступления в должность президента Путин встретился с Биллом Клинтоном, и вновь был затронут вопрос о возможном присоединении России к НАТО. Путин отметил, что ранее уже высказывал теоретическую поддержку этой идее, однако умолчал о том, что его прежняя позиция содержала оговорку: прежде альянс должен отказаться от роли военного союза.

Затем последовали выступление Путина на Мюнхенской конференции по безопасности 2007 года, события в Грузии, аннексия Крыма и так далее. По словам Марша, путь к крупной российской агрессии был полон просчетов и неверных сигналов с обеих сторон. Крым и Восточная Украина в 2014 году остались без сильной реакции Запада – можно сказать, что Запад шел с закрытыми глазами в нынешний кризис.

Жестокое поведение России в отношении Украины является наглядным примером традиционного мировоззрения страны. Один немецкий наблюдатель отметил, что Крым и Украина были лишь первым шагом многоступенчатого процесса. Путин хочет укрепить свою диктатуру, создать альтернативу западной модели и вернуть России место в Европе.

Послевоенные цели Сталина заключались в том, чтобы прежде всего обеспечить собственную безопасность, затем стабильность своего режима, защиту государства и сохранение идеологии – именно в таком порядке. Подобное можно сказать и о Путине, который разрушил большую часть надежд на превращение России в современное государство.