Полиция нравов в Иране упразднена, государство обсуждает, отменить ли обязательные хиджабы. Заявление генерального прокурора Мохаммада Джафара Монтазери несколько дней назад наделало много шума.

Патрулей, следящих за дресс-кодом прохожих, действительно, не видно на улицах иранских городов уже несколько недель, и все больше женщин осмеливаются выходить из дома с непокрытыми головами.

Казалось бы, вот он, долгожданный ветер перемен. Спустя два с половиной месяца массовых протестов молодые иранцы пошатнули таки режим старых ультраконсервативных правителей. Но если одни восприняли новость с ликованием, то другие, напротив, призывают не терять бдительности.

По некоторым данным, патрули исчезли просто потому, что все силы брошены на подавление протестов, а заявление прокурора - отвлекающий маневр, чтобы хоть немного успокоить людей.

Сопрофессор ближневосточных исследований Тартуского университета Владимир Сазонов предполагает, что, возможно, иранские власти и сами не знают, как себя вести.

"Они, в принципе, видят, что эта волна протеста довольно-таки серьезная. Они боятся, что она может снести их бесчеловечный режим. Этот режим надеется подавить протесты любой ценой, используя для этого запугивание, террор, пропаганду, ложь. Такие противоречивые месседжи посылаются, с одной стороны, что да-да, мы будем послаблять, с другой стороны, отвечают еще более жестоким террором", - пояснил Сазонов.

Террор в ответ на протесты и правда жестокий: около 500 убитых, среди них более 60 детей. Более 18 000 человек арестованы. И, возможно, эти цифры на самом деле гораздо выше.

В четверг пришло официальное сообщение о первой смертной казни за участие в митингах: повешен 23-хлетний Мохсен Шекари. И многих арестованных, похоже, ждет его судьба: суды не скупятся на страшные приговоры.

Тем не менее протестующие на этой неделе и не думали сдаваться. Во многих городах продолжаются митинги. Где-то - массовые и громкие, в городах поменьше - тихие и молчаливые, но люди продолжают выходить. В понедельник была объявлена трехдневная забастовка.

Обычно оживленные улицы и рынки опустели. А представители спецслужб, по многим свидетельствам, помечали краской закрытые кафе и магазины., чтобы потом вычислить бастовавших. Впрочем, многие даже из тех, кто сочувствует протестующим, все же были вынуждены выйти на работу.

Бедность и массовая безработица - в списке причин, которые, по мнению экспертов, мешают протестующим сломать режим. И несмотря на то, что все больше иранцев хотят и требуют свободы, власти по-прежнему владеют умами и сердцами миллионов своих граждан.

"Пока они удерживают ситуацию под контролем, пока у них есть довольно-таки поддержка среди ультраконсервативного и менее образованного населения. Молодежь, которая более глобализирована, которая общается в социальных медиа, которые много путешествовали по Ближнему Востоку и Европе, конечно, не верит пропаганде, меньше ее поддерживают. Они хотят перемен. Те же, которые менее образованы, более консервативны или еще более зависят от режима, кто-то там работает, скажем, в полиции безопасности, этот режим поддерживают. И таких тоже довольно-таки много. То есть я не вижу пока такой критической массы, которая смогла бы сместить режим", - отметил Сазонов.

Аятолла Али Хаменеи правит Ираном с 1989 года, ему 88 лет. Самым вероятным его преемником считают нынешнего президента Эбрахима Раиси. Владимир Сазонов уверен: с ним надеяться на перемены точно не стоит.

"Мы будем иметь такого же деятеля, только еще менее гораздо менее образованного, который на 22 года моложе и еще энергичный, то есть это может оказаться большой проблемой. Он за исламскую гендерную сегрегацию, он за еще большую исламизацию вузов сейчас, он за еще большую цензуру, за запреты в интернете", - пояснил Сазонов.

Кроме того, говорит Сазонов, не только религиозные лидеры, но и многочисленные силовики будут держаться за власть до последнего. Впрочем, даже самые агрессивные репрессии и пропаганда не смогут удерживать этот режим бесконечно, и перемены могут произойти раньше, чем надеются иранские правители.