- Начнем с отношений между США и Европой, где самой горячей темой является американский закон о снижении инфляции (IRA). Есть ли хорошие новости, есть ли прогресс для европейских автопроизводителей?

- Хорошая новость заключается в том, что США пытаются быть лидером в инвестировании в "зеленое" будущее, что крайне важно для будущего планеты. США и Европейский союз ведут диалог уже несколько лет. У нас есть несколько рабочих групп, где США и ЕС могут обсуждать реализацию IRA. Что касается автопроизводителей в США и ЕС, то на самом деле это уже интегрированный автомобильный рынок. Мой личный автомобиль - BMW X5. Все автомобили BMW в США производятся на заводе в Спартанбурге в Южной Каролине. Вопрос в том, куда компании инвестируют, и эта дискуссия продолжается, и началась она не вчера.

- Нужны ли США инвестиции, и является ли IRA логичным способом их привлечения?

- США привержены "озеленению" нашей экономики по сравнению с тем, что было в прошлом. Если посмотреть на США, то драйвером производства и стандартов является Южная Калифорния (урбанизированная территория в южной части американского штата Калифорния, на которой проживает 2/3 населения этого штата - ред.). В нашей федеральной системе штаты могут устанавливать свои собственные стандарты, и Калифорния последовательно требует от производителей производить более чистые товары, чем требуют государственные стандарты в США. Если бы Калифорния была государством, она бы членом "Большой семерки". И поэтому ее можно назвать рыночной силой.

- Отношения между США и Эстонией очень хорошие, хотя у США очень долгое время не было здесь посла.

- Не было четыре с половиной года. Я бы сказал, что отношения превосходные. На прошлой неделе ваш и мой президент встречались в Варшаве. На следующий день ваш и мой министр иностранных дел обедали вместе в Нью-Йорке. За неделю до этого министр обороны Ллойд Остин был здесь и встречался с эстонским руководством. Это очень тесное общение на высоком уровне, которое показывает, что Эстонии и США есть не только темы для обсуждения, но и для совместных действий.

- Нет ли при таком высоком уровне внимания опасения, что это привлечет нежелательное внимание со стороны Москвы?

- Скажу так: в Эстонии я слышал, что последние десять лет Эстония была объектом нежелательного внимания независимо от того, что происходит в Украине. Поэтому важно, что у США и Эстонии есть союзники в НАТО, которые привержены обсуждению общей коллективной безопасности в качестве партнеров, которые хотят, чтобы наши страны преуспевали, а наши граждане жили хорошо. Мы привержены обсуждению того, как контактировать в экономической сфере, например, в энергетике, чтобы общество процветало, а страна была в безопасности.

- Создается впечатление, что отношения между нашими странами привержены только обороне.

- Я бы так не сказал. Все довольно динамично в области информационных технологий, хай-тека и кибернетики, как в торговле, так и в плане приверженности борьбе с киберпреступностью. Две недели назад Эстонию посетил глава Секретной службы США. Мы запустили первую за пределами США программу обучения по киберкриминалистике. Это приверженность США и Эстонии как лидеров в борьбе с преступностью. У нас также хорошие экономические отношения. Когда мы начали поднимать вопрос о безопасной цепи поставок, то американские компании стали покупать компоненты, произведенные в Эстонии на заводе Ericsson, и заменять компоненты Huawei. Так что есть много внешней торговли на высоком уровне, и есть еще много того, что можно сделать в экономическом плане.

- Когда вы покинете должность посла в Эстонии, какие отношения между США и Эстонией вы бы хотели видеть?

- Я хочу безопасную Эстонию и знание того, что она не уязвима перед нападением со стороны России. Я хотел бы надеяться, что Эстония будет подключена не к российской, а к европейской энергосистеме, чтобы под сомнение не ставилась и энергетическая безопасность, а не только физическая, чтобы объем торговли между США и Эстонией увеличился, а наши компании инвестировали в обе страны и их граждан.

- После вашего ухода останутся ли американские подразделения здесь навсегда?

- Мы привержены тому, - и это было сказано президентом [США Джо] Байденом, а две недели назад об этом говорил министр обороны [США Ллойд] Остин, - что мы, как у нас говорится, прочно стоим здесь обеими ногами. В декабре прошлого года прибыли дополнительные подразделения. Четыре HIMARS, которые также участвовали в параде в честь Дня независимости Эстонии в пятницу (24 февраля - ред.), пехотная рота и другие прибывшие подразделения будут заменены новыми подразделениями. Это наша приверженность как надежного союзника по НАТО, что гарантия поддержки по пятой статье [Североатлантического договора] в случае нападения является железобетонной.

- С военной точки зрения, если у США есть 10 000 военнослужащих в Польше, то им не нужно столько же войск в Эстонии?

- НАТО - это коллективный альянс. Один из пунктов дискуссии, которая завершится на саммите в Вильнюсе, - как нам изменить региональные планы обороны. Поэтому вопрос заключается в том, рассматривать ли как потенциальный фронт все страны Балтии, или с новыми партнерами Финляндией и Швецией, которые должны присоединиться к альянсу, или же весь альянс, который включает и другие страны. Я видел флаги Дании, Франции, Великобритании на параде вместе с флагом США, потому что у этих союзников здесь тоже есть подразделения.

- Одна проблема - это Турция, которая не хочет, чтобы Швеция была членом альянса, по крайней мере, так кажется в данный момент.

- Министр иностранных дел Турции был здесь несколько недель назад, и министр иностранных дел США был в Турции на прошлой неделе. Если вы посмотрите на комментарии после визита, то президент Турции [Реджеп] Эрдоган и другие намекнули, что временно приостановленный диалог будет возобновлен. Поэтому мы уверены, что получим нужное нам решение, то есть что Швецию и Финляндию ждут в альянсе.

- Йенс Столтенберг также сказал в Таллинне, что трехсторонние переговоры пройдут в Брюсселе в марте. Так что мы видим определенный прогресс. Продолжим по Украине. Вице-президент США Камала Харрис на Мюнхенской конференции по безопасности заявила, что Россия совершила преступления против человечности. Почему потребовалось так много времени, чтобы признать это?

- Мы очень четко заявили, и она, и министр иностранных дел [Энтони] Блинкен, что действия России, будь то в Буче, Ирпене или Мариуполе, однозначно являются преступлениями против человечности, военными преступлениями. Их исполнители должны быть привлечены к ответственности. Мы также ввели санкции против некоторых лиц, чьи имена упоминались. Очевидно, что участников больше. Это коллективная ответственность всех стран - привлечь к ответственности исполнителей преступлений против человечности.

- Да, но как это сделать? Как отдать Путина под суд?

- Здесь несколько уровней. Во-первых, создание международного трибунала для расследования этих преступлений. Во-вторых, сбор доказательного материала. Один из лауреатов Нобелевской премии мира прошлого года Олександра Матвийчук, чья организация помогала собирать доказательства, руководила усилиями по документированию преступлений, организованных российскими подразделениями. Об этой войне будет больше всего видео- и доказательных материалов в истории человечества, потому что у стольких людей в карманах есть мобильные телефоны. Собрать материал таким образом, чтобы его можно было использовать в судебном процессе, - это вызов для всех нас.

- Но когда придет время назвать Россию террористическим государством и агрессором?

- Нет никаких сомнений в том, что Россия является агрессором. Это война России, которую начал Путин. И если бы он захотел, он мог бы закончить ее хоть завтра.

- Можно ли провести различие между войной России и войной Путина?

- Если вы спросите эстонцев, чьи родственники были убиты в Тарту в 1941 году, то они скажут, что Сталин не приезжал в Тарту и не расстреливал людей. Путин не ездил в Бучу, Ирпень или Мариуполь. Это были солдаты, которые убивали украинцев, похищали украинских детей и увозили их в Россию. Это война России.

- Как же нам заставить их коллективно чувствовать себя виноватыми?

- Действия россиян в Украине равносильны преступлениям против человечности. Это сложная задача, как и после балканских войн в 1990-х годах, когда был создан Специальный трибунал по бывшей Югославии. Именно поэтому международное сообщество изучает способы привлечения виновных к ответственности.

- Кто мог бы профинансировать такой трибунал?

- Это было бы как в случае Гаагского трибунала, где государства вносили свои вклады в механизм финансирования.

- Вы также работали в Украине. Не могли бы вы объяснить, почему США в начале войны не поддерживали Украину так интенсивно, как сейчас?

- Прежде всего, в [прошлые] выходные исполнилось девять лет с начала войны. Поэтому мы должны говорить о разных этапах, и я предполагаю, что ваш вопрос касается ситуации годичной давности.

- Да. Когда министр иностранных дел Блинкен был в Таллинне, я задал ему вопрос об ответственности за защиту неба, и, в действительности, этот вопрос актуален и сегодня.

- Мы неоднократно видели, как Россия использует ракеты для терроризирования украинских городов, они поражают цели за 30 секунд. Поэтому вопрос не в установлении бесполетной зоны, потому что некоторые ракетные системы невероятно быстрые, но мы видим приверженность как со стороны США, так и со стороны других стран, включая Эстонию, предоставлять Украине системы и методы для обороны и противодействия. Но это постоянная работа, и Украина все еще ждет выполнения обещаний, в последнее время танков и другого снаряжения, которое потребуется в ближайшие недели для весеннего наступления.

- Помогают ли США в подготовке к весеннему наступлению?

- Я думаю, что подготовка украинцев идет в нескольких местах. Наверное, не секрет, что украинские подразделения прибыли в несколько стран для обучения. Это в определенной степени координируется, но в конечном счете воюют украинцы, и делают они это под руководством украинского Генерального штаба.

- Можете ли вы объяснить, что лежит в основе страха перед эскалацией на Западе?

- Я бы не назвал это страхом перед эскалацией. Люди должны осознавать опасность. Я вырос как сын морского офицера. Поэтому место, где мы жили, всегда было в советском списке целей на уничтожение в случае ядерной атаки. Так что во многом мы привыкли к такому образу жизни, когда нет такой гипотетической ситуации. Но я не думаю, что это страх перед эскалацией. Это принятие необходимых мер для поддержки Украины и ограничения возможностей России атаковать Запад, что она делает и с помощью угроз.

- На каждом шагу, когда Украина просила о помощи, ей сначала говорили, что оружия не дадут, потому что не хотят эскалации, а затем все же давали. Поэтому я хотел бы знать, почему люди боятся этого мистического русского медведя?

- Это не вопрос страха. Есть здравые опасения по поводу того, что могла бы сделать Россия, если быть очень тесно связанным с оказанием помощи Украине для достижения [ею] успеха. В прошлую пятницу министр иностранных дел Блинкен объявил о ряде мер, в том числе об экономической поддержке в размере 10 миллиардов долларов США. Президент Байден представил последний пакет военной помощи. За последний год на поддержку Украины было выделено более 100 миллиардов, из которых 45 миллиардов поступило из США. Никто не мог предвидеть, что США предоставят Украине помощь в размере 45 миллиардов долларов за один год. Это демонстрирует нашу приверженность, как сказал президент Байден, поддерживать Украину так долго, сколько ей потребуется для достижения победы, чтобы обеспечить свой суверенитет, территориальную целостность и независимость.

- Были ли США немного разочарованы, когда Европа не начала поддерживать Украину с самого начала? В конце концов, Вашингтон был здесь движущей силой.

- Я бы сказал, что из более чем 100 миллиардов евро, чуть менее 50 миллиардов евро поступило от США, а большая часть поддержки была получена от остального мира. США играют ведущую роль в военной поддержке, но многие страны, включая Эстонию, делали это с самого начала. Это часть вызова в сообществе суверенных государств, которые принимают собственные решения, и нам необходимо продолжать работать с союзниками и партнерами, чтобы поддержать Украину и привлечь Россию к ответственности.

- Одной из мер является оказание давления на Россию, и на прошлой неделе были представлены новые санкции. США снова представили свои санкции раньше Европейского союза, что показывает, что США берут на себя ведущую роль, а ЕС констатирует, что ему, возможно, тоже следует ввести санкции.

- В отношении санкций мы координируем, но у нас разные механизмы. В Европейском союзе целый ряд стран, и требуется единогласие. Европейский союз представил 10-й пакет санкций, и мы представили не в тот же день, но на той же неделе. Они направлены против энергетического сектора, сектора высоких технологий и финансового сектора, потому что цель секторальных санкций - ограничить способность России развивать свою экономику в будущем и чтобы они были направлены не непосредственно на россиян как граждан, а все же на экономику и благосостояние страны. В то же время мы ввели санкции против людей, которые, по нашему мнению, были причастны к нарушениям прав человека, о которых мы говорили ранее. Таким образом, между США и Европейским союзом идет постоянный диалог, и то же самое относится к двусторонним отношениям, например, между США и Эстонией.

- А что с третьими странами? В случае Турции, Армении, Казахстана мы видим рост торговли с Россией.

- Да. Наша дипломатия связана с переговорами с такими союзниками, как Турция, и партнерами на Кавказе. Это должны быть глобальные усилия, требующие глобального участия.

- Как оказать на них давление?

- Отчасти нужно посмотреть, хотят ли страны быть связанными с такой прямой агрессией. Голосование в Генеральной Ассамблее ООН показало, что подавляющее большинство стран мира выступают против того, что Россия делает в Украине.

- А как насчет Индии или Китая, например?

- Были определенные страны, которые не поддержали Россию. И было семь стран, которые были на стороне России, но десятки стран решили воздержаться.

- Индия - одна из них, как и Китай, и теперь похоже, что Китай пытается поддержать Россию военными средствами. Der Spiegel пишет, что китайский производитель беспилотников Xi'an Bingo готовит сделку с Россией на поставку 100 беспилотников в Россию. Означает ли это эскалацию войны?

- Именно поэтому в течение последней недели были публичные сигналы, а также дипломатические в виде встреч между Китаем и США на Мюнхенской конференции по безопасности, чтобы дать ясно понять, что Китай, как член Совета Безопасности ООН, не должен ассоциировать себя с российской агрессией в Украине.

- До сих пор Китай пытался обойти санкции и пытается найти свой собственный путь.

- По-своему, это, в некотором смысле, китайский путь. Именно поэтому США активно общаются с Китаем, как в частных, так и в публичных беседах.

- Как Запад может дать Украине гарантии безопасности, если Украина победит?

- Структура безопасности после войны - это дебаты, которые находятся на ранних стадиях, особенно в преддверии Вильнюсского саммита [НАТО]. На данный момент четкого ответа нет, но ясно, что мы будем поддерживать Украину так долго, как необходимо.

- Так долго, как необходимо. До тех пор, пока Украина не одержит победу?

- Ясно, что войну начала Россия, и Украина имеет право защищать свою территорию и суверенитет. Украинское руководство определяет динамику переговоров, но пока Украина будет бороться за свою территорию и свой народ, США будут ее поддерживать.

- Украина пытается отвоевать оккупированные территории, но, опять же, у нее нет для этого средств, а если бы они были, то, возможно, она смогла бы их отвоевать уже в прошлом году, если бы Украина получила оружие.

- Да. Поэтому несколько месяцев назад начались дискуссии о танках, бронетехнике и обучении подразделений, потому что вопрос не только в снаряжении, боеприпасах, но и в подготовке украинцев к возвращению своей территории.

- На прошлой неделе Китай представил свой мирный план. Вы считаете его реалистичным?

- Должно начаться обсуждение мирного плана украинцев, и президент [Украины Владимир] Зеленский внес соответствующее предложение. Если китайцы честны в своем плане, то в первом пункте ведь говорится о суверенитете. Поддержка суверенитета, который является главным тезисом китайцев, и что все страны должны быть суверенными, не является поддержкой России в нарушении суверенитета Украины.

- Встретитесь ли вы с китайским послом в Эстонии и скажете ему это?

- Основной диалог между Вашингтоном и Пекином ведется между их посольствами и главами государств, но я с интересом жду возможности побеседовать с китайским послом здесь.

- В конце концов пройдут переговоры, но как можно разговаривать с тем, кто напал на твою страну? Вы действительно видите Путина и Зеленского сидящими за столом переговоров?

- Важно отметить, что переговоры происходят тогда, когда обе стороны не видят смысла продолжать борьбу или когда одна сторона одерживает полную победу. На данный момент очевидно, что Путин отказался от своих мечтаний о полном подчинении и уничтожении Украины. Точно так же ясно, что президент Зеленский и украинский народ не прекратят борьбу за свою независимость. Сейчас нет основания ожидать, что две страны сядут за стол переговоров. Позиция США заключается в том, что это решение будет принято Украиной самостоятельно, и мы будем поддерживать Украину до этого момента и обеспечим ее средствами для борьбы.

- Означает ли это возвращение Крыма?

Согласно международному праву, Крым принадлежит Украине. Вопрос не в том, чтобы его вернуть. Россия нарушила суверенитет Украины девять лет назад, когда оккупировала Крым. Согласно международному праву, Крым - это Украина, и это официальная позиция США.

- Почему США не участвуют в Международном уголовном суде (МУС), ведь если вы говорите об этике и международной ответственности, то это означало бы участие в этом суде?

- США сыграли важную дипломатическую роль в создании Римского статута, который является основой МУС. Согласно нашей государственной системе и правилам нашей администрации, он должен быть одобрен Сенатом. На протяжении многих лет высказывались опасения, что некоторые страны будут использовать суд против США в агрессивно-политическом ключе. Поэтому в настоящее время Сенат США не ратифицировал этот статут. США продолжают дипломатически поддерживать цели и функционирование суда, но мы не являемся его членом.

- Когда вы станете его членом?

- Это должен решить Сенат США.

- Мы постоянно видим насилие с применением огнестрельного оружия в США. Почти непостижимо, почему вы не можете остановить насилие с применением оружия?

- Я не думаю, что кто-то, даже американцы, обладающие хоть каким-то чувством порядочности и человечности, могут это понять. Я могу объяснить, что наши суды истолковали конституционное право на ношение оружия так, что оно означает и защиту гражданских прав практически любым оружием. Как гражданин и как наделенный эмпатией человек, я считаю абсолютной трагедией то, что так много американцев становятся жертвами насилия с применением огнестрельного оружия. На мой взгляд, нет никакого способа это рационально объяснить или оправдать. Как гражданин, я считаю, что ситуация должна измениться. Это должно быть сделано законодателями в каждом штате и через судебную систему.

- Когда придет осознание того, что не обязательно отстаивать свои права с оружием, можно обратиться в суд? Человек ведь должен доверять судам, полиции, государству, но...?

- История того, почему это так, уходит в истоки создания нашей страны. Вторая поправка, которая разрешает нам носить оружие, появилась в период революционной войны. Тогда вызов заключался в том, что любой человек мог носить оружие, в том числе предназначенное и для войны. Это вопрос того, как различные штаты вводят законы, как они используют федеральную систему, и как суды интерпретируют эти законы в свете конституционной нормы.

- С тех ведь времена изменились.

- Времена изменились. Я являюсь представителем и гражданином Соединенных Штатов Америки. Как гражданин, я не собираюсь защищать ситуацию, в которой находятся США в плане насилия с применением оружия, потому что я не считаю возможным это защищать.

- Что вы знали об Эстонии, когда подавали заявление на это назначение?

- Эстония - это динамично развивающееся общество, оживленный сектор информационных технологий, и 30 лет назад она показала способ, как превратить себя и свои институты в современное эффективное общество, внося вклад и в Европу, и в НАТО. Это страна с интересной многовековой историей. Я очень рад быть здесь послом, чтобы я смогу работать с эстонцами на политическом уровне, налаживать человеческие контакты и, в конце концов, посетить сельские районы и острова.

- Сколько эстонцев вы знали до приезда сюда?

- Я знал нескольких, которые были дипломатами в странах, где я служил, прежде всего в Украине и Вашингтоне. В Америке проживает от 27 000 до 50 000 эстонцев, в зависимости от того, как люди сами себя определяют. Эстония - маленькая, гордая страна с населением 1,3 миллиона человек, но на уровне идентичности и активности это государство, голос которого слышен. Поскольку я люблю петь, я рад быть в стране, где пение является естественным народным занятием, а пока длится зима, мне нравится кататься на лыжах. Так что Эстония - идеальная страна. Здесь, безусловно, есть о чем поговорить в политической сфере, и я с нетерпением жду возможности познакомиться с культурой и природой Эстонии в ближайшие годы.

- Вы уже говорите почти как эстонец, где у вас сауна?

- У нас есть сауна в этом здании, и мне очень нравится культура сауны.