"После 24 февраля я еще три дня находился в России, хотя уже понимал, что уеду. Мы с Георгием Черданцевым провели эфир перед матчем "Спартак" - ЦСКА, и я прокомментировал поединок "Наполи" - "Барселона". Уехал, потому что мне с прежней работой не по пути. Я не готов заниматься футболом, говорить о футболе, особенно со спокойным лицом, когда происходит катастрофа. В тот момент просто хотелось развернуться и уйти", - рассказал Александр Шмурнов в передаче "Кофе+".

Шмурнов отправился в Южную Америку для написания книги. "Я уже два года занят описанием своей жизни в Южной Америке. Так получилось, что 20 лет я освещал Кубок Америки и был единственным европейцем, который так глубоко погрузился в Южную Америку. Мне хотелось описать свою жизнь через эти восемь южноамериканских турниров. Это очень интересная этнографическая история, не только футбольная. И я поехал проверять, как они там живут. Живут они там хорошо", - отметил Шмурнов.

Компромиссы закончились 24 февраля

По словам Шмурнова, он уже последние 11 лет был недоволен тем, что происходит в России. "Я для себя 2011 год давно определил как точку перелома того, что происходит в моей стране. Это тот поворот, который мне кажется критическим и очень печальным. И мне все это время казалось, что занимаясь спортом, его описанием, его пропагандой, я стою на страже гуманизма, извините за пафос. В том смысле, что спорт - это сублимация внутренней агрессии молодых людей. Думал, что за счет спорта можно вынуть из общества военные настроения. Мне всегда казалось, что яркая подача спорта и отвлечение от чего-то более агрессивного - это сверхзадача человеческая", - пояснил спортивный журналист. 

"И можно сказать, что все эти годы я терпел. Терпел и фальсификации, и убийство Бориса Немцова, которое для меня было одним из самых печальных событий в жизни. Думал, что мы сможем это общество хотя бы удержать на краю, не то, чтобы перенастроить. Мне говорили: "Заткнись! Не пиши в твиттере про Навального" и так далее. А я все терпел и терпел. Делал свою школу, у меня 150 выпускников, из которых треть работает сейчас в СМИ. И я думаю, что через них как-то пытался бороться. Просто 24 февраля закончились компромиссы. Уехать, наверное, стоило раньше. Малодушничал, не уезжал. Теперь вот уехал", - добавил Шмурнов.

Уимблдон поступил правильно по отношению к российским теннисистам

По словам Шмурнова, Россия сейчас не имеет права на призыв "Спорт вне политики".

"Россия, к сожалению, сейчас - это главное место, где спорт за уши притянут к политике, а политика ежедневными ингаляциями и инъекциями впрыскивается в спорт. Россия поместила спорт в политику, а политику в спорт. Начиная с Олимпиады в Сочи (2014 год - прим. ред) Россия объявила своим принципом "Политика и спорт едины". Странно говорить, а теперь вы разделите для нас эти понятия. Спорт вне политики в американских лигах. Почему Овечкин, Малкин, Панарин и прочие российские хоккеисты сейчас не подверглись "канселлингу"? Потому что для американской лиги они не россияне. Это бренды - "Питтсбург Пингвинз", "Вашингтон Кэпиталз", "Флорида Пантерз" и так далее. А в России этого нет. Там спорт и политика абсолютно едины", - подчеркнул Шмурнов.

"Как только политически Россия встала на какую-то свою дорогу, весь остальной спорт сказал: "Извините, ребята, мы сейчас так не можем". К сожалению, при всей любви к российским теннисистам, Даниилу Медведеву и Андрею Рублеву, я соглашаюсь с Уимблдоном. Не может европейское общество не давить таким образом, через все возможные кнопки, на ситуацию в России. Надо показать, что Россия идет неправильной дорогой, не надо так. Остановитесь! И Медведев, и Рублев - это просто инструменты для Уимблдона, для Великобритании, которая действует жестче, чем та же Франция. На "Ролан Гарросе" россияне же выступали, но только без флага. Этот "канселлинг", на мой взгляд, во всех смыслах оправдан. В человеческом, гуманитарном. Это способ, чтобы остановить, заставить кого-то задуматься. Не тех, кто принимает решения, а части общества", - заключил Шмурнов.