По нынешним планам, после расширения полигона в Нурсипалу его площадь составит 9882 гектара, сообщила еженедельная передача "AK.Nädal" на телеканале ETV.

Под расширение попадают более 200 частных земельных участков и 21 жилой дом. Это прецедент, потому что никогда прежде такому количеству людей не приходилось покидать свои дома из-за передела земли в государственных интересах.

Одно из таких хозяйств - хутор Линнупалу в деревне Циргупалу, принадлежащий Тарви Туусису. На ферме, унаследованной от деда, Туусис ведет хозяйство на 60 гектарах. У него стадо крупного рогатого скота на 100 голов, он предлагает услуги лесного хозяйства и воспитывает трех сыновей. В семье уже растет двое внуков.

"Сын тоже стал молодым фермером, окончил [профессиональное учебное заведение в] Олуствере, также хочет идти по пути фермера", - сказал Туусис, который планировал передать свой хутор по завещанию.

"Да и все эти здания были отремонтированы, все совершенно новое", - сказал он, отметив, что он не мог и представить, что ему придется покинуть хутор.

Уно Аллас переехал в деревню Люккя 25 лет назад. Там у него родились четверо детей, и он построил здесь дом для своей семьи вместе с красивым озером. Деревня Люккя находится точно посреди запланированного полигона.

"Я не хочу просто так отступаться. Я не хочу, чтобы всем детям пришлось бегать по свету, не имея места, который можно было бы считать домом", - сказал он.

21 хутор попадает непосредственно на территорию расширяемого полигона, но есть еще довольно много хуторов, у которых дом остается за границей полигона, но большая часть земли попадает на его территорию.

По словам Пеэтера Кивиоя, который последние 35 лет ведет хозяйство в деревне Нилбы на хуторе, который принадлежал его предкам, людям без своей земли делать там будет нечего.

"Поскольку я зимой полностью завишу от вырубки молодого леса как пиломатериала, мне с этой парой [остающихся] гектаров делать тут будет нечего", - сказал он.

По словам Кивиоя, у него действительно осталось бы жилое здание, но это уже не было бы домом. "Это не дом, здание остается. Дом - это покой, дом - это мое рабочее место, дом - это семья", - пояснил он.

По словам координатора сотрудничества в Государственном центре оборонных инвестиций Каупо Каазика, весь процесс сейчас в начальной стадии и переговоры только начинаются. Для этого согласовываются встречи с домовладельцами.

"Мы обязательно поделимся информацией о том, какие есть варианты и возможности в будущем. /.../ В основном это, конечно, деньги, которые допускает закон, и обмен государственной земли на участок частной земли", - пояснил Каазик.

Уно Аллас согласен покинуть свой дом только при условии, что он получит равноценное место. "А не так, что какая-то пачка бумаги, которая через год ничего не будет стоить. Что мне с ними делать?" - сказал Аллас, подтвердив, что денежную компенсацию он не хочет.

"Что мы будет делать сегодня с деньгами? И если заглянуть на портал недвижимости, то купить там за эти деньги нечего, а если и есть, то какой-то старый дом, и земли едва на один гектар. Вся [земля] вокруг [дома] продана, такие дома есть в продаже. Куда я поставлю свою технику?" - спросил Тарви Туусис.

"Я бы не хотел уезжать из дома, но если больше ничего не останется, то придется уходить, но тогда возьмите всю эту землю и найдите замену. /.../ Я не нашел такого места, где можно было бы получить 60 гектаров земли", - сказал Пеэтер Кивиоя.

Однако ситуация с землей такова, что у государства достаточно лесных угодий, но пахотные земли уже сейчас в очень большом дефиците. У государства числится 109 136 гектаров земель коммерческого назначения, из которых 41 685 являются природными лугами, а 67 451 - пахотными землями. Однако большая часть этого земельного фонда, т.е. 88 072 гектара, уже связаны договорами пользования на правах аренды. В Пылваском и Выруском уездах насчитывается 7916 гектаров земель коммерческого назначения, из которых 6045 гектаров уже переданы в пользование.

Каазик признал, что найти замену сельскохозяйственным угодьям очень сложно.

"Государство продало большую часть земель частным лицам, и мало что осталось, чтобы компенсировать эти потери. /.../ Мы начнем в каждом конкретном случае выяснять, сколько и кому принадлежит и можно ли даже найти какое-то решение, чтобы оставить какую-то часть сельскохозяйственной земли в пользовании, если она нам напрямую не нужна для повседневных учений", - сказал представитель Государственного центра оборонных ресурсов.

По его словам, в ситуациях, когда государство ведет переговоры с людьми об отчуждении земель, лесохозяйственные компании также начинают проявлять большой интерес к покупке этой земли.

"Бывают случаи, когда люди по разным причинам поспешно продавали это фирме, а потом фирма может перепродать его нам по более высокой цене, потому что мы назначаем наиболее правильную сегодняшнюю стоимость", - отметил Каазик.

Поскольку местные жители и Министерство обороны и в прошлом спорили по поводу полигона в Нурсипалу, местные люди скорее настороженно относятся к обещаниям министерства.

"Меня, который связан с этим делом больше 15 лет, тошнило от этих разговоров министра, которые мы слушали еще тогда в Цоору. Нам обещали деньги на окна, деньги на изоляцию и утепление для проживающих в округе. Никто даже не приходил потом с вопросом, как мы сейчас живем", - сказал Тарви Туусис.