Ядерные державы время от времени вступали в конфликты: у Индии были пограничные споры с Китаем и Пакистаном, а в октябре палестинский ХАМАС напал на Израиль, который обладает ядерным оружием. Но в целом угроза глобальной катастрофы сдерживала ядерные государства от крупномасштабных атак и сохранила мир между ними.

Украина не является ядерной державой, однако ей удалось в течение более чем трех недель захватить территорию, которая сейчас составляет почти 1300 квадратных километров. Это удивительный поворот. Стратеги в течение многих лет предполагали, что российскую территорию могут захватить страны НАТО, а не более слабый противник.

Сейчас западные лидеры, военные мыслители и ядерные теоретики ломают голову над тем, что нынешние события означают для перспектив российской эскалации и для будущих войн. В связи с такими событиями в мире вынуждены пересмотреть роль, которую ядерное оружие может играть в сдерживании, отметило издание The Wall Street Journal.

В ядерной доктрине РФ говорится о том, что Москва применит атомное оружие в случае угрозы суверенитету или территориальной целостности страны. Хотя Украина занимает часть российской территории, ни одна из сторон не считает Курскую область стратегически важной, поэтому атака Украины - какой бы неудобной она ни была для Кремля - не демонстрирует никаких признаков пересечения российской красной линии.

Однако двусмысленность и неопределенность является неотъемлемой частью ядерной игры.

"Никто на самом деле не знает российской красной линии - они никогда не называли ее точно", - сказал бывший советский и российский переговорщик по контролю над вооружениями Николай Соков.

"Позже мы можем узнать, что пересекли красную линию два месяца назад", - добавил он.

Издание WSJ отметило, что именно страх пересечения красной линии России подтолкнул американского лидера Джо Байдена сформировать определенную политику в отношении конфликта в Украине. В частности, Байден не решался сразу передать ВСУ запрашиваемое оружие - современные ракеты, танки и реактивные истребители - из-за боязни, что конфликт может перерасти в прямую войну с НАТО.