- Когда вчера в Брюсселе министры обороны говорили о запланированных переговорах между [президентом США] Трампом и [президентом России] Путиным о будущем Украины, проводилась ли параллель с Мюнхенским соглашением 1938 года? Кто-нибудь указывал на такую ​​параллель?

- Я не слышал, чтобы кто-то указывал на такую параллель. Скорее, они говорили о содержании и обсуждали, что неразумно вручать Путину золотые карты. На самом деле, если вообще есть желание начать переговоры, то первым постулатом явно должно быть то, что без Украины не может быть мира в Украине. Другой постулат заключается в том, что мира в Украине не может быть и без Европы.

Наша позиция по-прежнему предельно ясна: территориальная целостность Украины даже не обсуждается, Украина в тот или иной момент должна вернуть свою территорию.

Во-вторых, конечно, если кто-то хочет говорить о будущем Украины так, чтобы Европа взяла на себя больше ответственности, то без Европы это сделать невозможно.

- Министр обороны США Пит Хегсет перед встречей в Брюсселе заявил, что восстановление границ Украины 2014 года нереально. Он также сообщил, что после заключения мирного соглашения безопасность Украины должна обеспечиваться силами европейских стран, США не участвуют в миротворчестве, и пятая статья не защищает миротворцев из стран НАТО в Украине.

Как бы вы охарактеризовали изменение отношения министров обороны европейских стран после этих сообщений? Способствовало ли это укреплению позиции резко увеличить расходы на оборону в Европе, и даже если США откажутся от военной поддержки Украины, то мы сами восполним этот пробел?

- Осмелюсь сказать, что страны разделились на три группы.

И в этом нет ничего удивительного, ведь Венгрия всегда говорила, что мира нужно добиваться дипломатическим путем.

Вторая группа стран - это осторожные страны, чьи расходы на оборону, возможно, даже сейчас не составляют и двух процентов. Им довольно сложно говорить о том, что нам следует немедленно повысить расходы на оборону.

Третья группа - это страны, в число которых входит Эстония и, например, Германия, которая также очень резко высказалась о том, что мы не можем мириться с тем, что кто-то силой отбирает у кого-то территорию, а потом кто-то где-то начинает вести мирные переговоры.

Что касается расходов на оборону, то, конечно, мы говорили о том, что их необходимо увеличить. Но одних только слов недостаточно. Генеральный секретарь НАТО Марк Рютте также заявил, что после саммита в Гааге определится новый уровень оборонных расходов. Каким он будет? Скорее всего он будет выше трех процентов. В любом случае мы к этому движемся.

Наконец, необходимы решения из столиц. В этом смысле я согласен с Питом Хегсетом. Он сказал, что в конечном итоге столицы каждой европейской страны должны решить, воспринимают ли они российскую угрозу и насколько они готовы вкладывать больше средств в национальную оборону, и если да, то как. Рискну предположить, что в ближайшие два-три месяца разговоры о том, каким будет новый уровень оборонных расходов, значительно активизируются.

Во-вторых, если честно, другого выбора нет – понятно, что фокус США сосредоточен на Индии, Тихоокеанском регионе, а Европа должна взять на себя значительно большую ответственность за собственную безопасность.

- Министр обороны Германии Борис Писториус заявил журналистам, что, по его мнению, США не следовало идти на уступки до начала переговоров. Говорил ли он и другие европейские министры обороны то же самое министру обороны США во время личной встречи?

- Да, об этом ему сказали и я, и Писториус, и представители ряда других стран.

На самом деле мое послание было очень простым: мы не можем облегчить Путину эти возможные переговоры. Я конкретно сказал, что послушайте, если кто-то хочет начать переговоры, то не должно быть такого, что вы сразу сбрасываете со стола два сильнейших козыря.

С точки зрения Украины, конечно, два самых сильных козыря – это желание вступить в Евросоюз и НАТО и, с другой стороны, восстановление территориальной целостности. В конце концов, это то, чего хочет Украина. Если эти козыри будут кем-то сброшены со стола, то это обязательно создаст напряженность и в руководстве Украины - как можно идти на переговоры, если мы не получим то, чего хотим, то есть полного восстановления украинского государства в тех границах, которые были согласованы после распада Советского Союза.

Украина имеет на это полное право, потому что согласно Будапештскому меморандуму 1994 года она отказалась от ядерного оружия. И в последующих соглашениях никто не хочет снова увидеть возрождение Минских соглашений.

Составляющих на самом деле очень много. Начиная, конечно, с того, каким будет мир, каким будет российский военный состав возле линии соприкосновения, каким будет украинский военный состав возле линии соприкосновения, будет ли у Украины возможность вступить в Европейский союз и НАТО. Без ответов на эти вопросы Украина не может участвовать в мирных переговорах.

- Требования Путина не ограничиваются лишь аннексией украинских территорий и сменой власти в Киеве. Путин также требует, чтобы НАТО отошло к границам 1997 года, то есть чтобы из НАТО вышли Финляндия, Швеция, Эстония, Латвия, Литва, Польша и Венгрия. Был ли у вас вчера разговор с министром обороны США Питом Хегсетом о требованиях Путина к НАТО, готовы ли США обсуждать это на переговорах?

- Мы не знаем точно, что будет выложено на стол, но нашей задачей было напомнить Соединенным Штатам, а в данном случае Питу Хегсету, об истории. Напомнить о речи, произнесенной Путиным здесь, в Мюнхене в 2007 году, а также об ультиматумах, предъявленных Путиным НАТО и Соединенным Штатам в декабре 2021 года в отношении НАТО.

Одна из главных целей этой встречи заключалась в том, чтобы союзники по НАТО, которые готовы высказываться смелее, помимо стран Балтии, например Германия, дали сигнал о том, что если США хотят, чтобы Европа взяла на себя больше ответственности, то Европа должна участвовать в принятии этих решений вместе с Украиной. Во-вторых, конечно, мы знаем модель поведения России в этом регионе. Я также заявил, что есть только одна коренная причина этой войны - термин "первопричина" использовался в речи Трампа и Путина - это личное решение Путина начать эту войну ради восстановления Российской империи.

Обо всем этом говорили и вчера, и позавчера, когда была встреча в формате "Рамштайн". Теперь нам предстоит посмотреть, донесет ли министр обороны США все это до Белого дома и каковы будут его дальнейшие шаги, и если да, то в каком объеме.

Но, безусловно, и в Мюнхене, сегодня и завтра мы услышим и увидим много важной информации, поскольку здесь присутствуют и вице-президент США Джей Ди Вэнс, и спецпредставить США по Украине и России Кейт Келлог.

- Что нынешняя ситуация означает для Эстонии? Является ли теперь неизбежным увеличение уровня расходов на оборону до 5%, а также ускорение закупок вооружений?

- В ближайшие недели я намерен представить правительству ЭР обзор встречи министров обороны НАТО, а также целей оборонного потенциала, по которым мы и союзники очень близки к согласию.

На июньской встрече министров обороны эти цели вооруженных сил должны быть подтверждены всеми сторонами. Я говорю о том, что повышение расходов на оборону неизбежно. Если мы действительно посмотрим на то, о чем говорили вчера и позавчера в Брюсселе, а потом на то, что будет здесь, в Мюнхене, сегодня и завтра, то все эти знания и эмоции должны быть вынесены на стол правительства, которое должно принять конкретные и болезненные решения.

- Понимают ли страны Западной и Южной Европы, которые не подняли расходы на оборону даже до согласованного двухпроцентного уровня, что ситуация изменилась и следует принять соответствующие решения?

- Позавчера картина была несколько более мрачной. Эмоции после того, как министр обороны США закончил свою речь, были определенно гораздо глубже, чем вчера.

Слова, которые я услышал вчера в Брюсселе, были обнадеживающими, но сначала нельзя смотреть дальше первого пункта - согласование нового целевого уровня в Гааге. Если мы хотим новых военных возможностей, если мы хотим более сильной национальной обороны во всех странах, а также во всем альянсе, то необходимо вкладывать дополнительные деньги в военные возможности. Пункт второй - если эта цель будет согласована, то из каждой столицы Европы также должно последовать реальное политическое решение об увеличении оборонных расходов.

- Каковы ваши встречи и ожидания относительно проходящей Мюнхенской конференции по безопасности?

В рамках конференции пройдет ряд различных круглых столов и панельных дискуссий, на которых возможно представить свои взгляды более широкой аудитории и объяснить, почему важно больше инвестировать в оборону.

Также состоятся различные двусторонние встречи.

Третье – пожалуй, даже самое важное – это то, что действительно можно обсуждать вопросы в коридорах, где нет камер и микрофонов. Я думаю, это очень важно. Одно дело – выступление на сцене, и другое – собирать информацию, узнавать настроения в разных странах, и после этого делать выводы.

Это всегда было местом в Европе, где раз в год можно было узнать о многих решениях в области внешней политики и политики безопасности, и причинах, стоящих за ними. Именно поэтому мы находимся здесь с делегацией достаточно высокого уровня из Эстонии, президент республики тоже находится в Мюнхене.