На этой неделе в зале Харьюского уездного суда собралось много встревоженных людей со всей Эстонии – от простых рабочих и учителей до адвокатов и руководителей высшего звена. Все они пострадали в итоге одного из крупнейших за последние годы банкротств в сфере строительства частного жилья.

Банкротный управляющий Мартин Крупп сообщил в выходящей на ETV передаче журналистких расследований "Очевидец", что на данный момент подано около 40 заявлений о требовании, но всего их может быть около 100.

Все начиналось обнадеживающе. Открытие фирмы по строительству модульных домов Ösel House в 2021 году совпало с бумом на рынке недвижимости после коронавируса. Предлагая красивые и относительно доступные по цене дома, фирма Ösel быстро оказалась в числе основных игроков отрасли. На пике деятельности на заводах фирмы на улице Бетоони в Таллинне, в Виймси, а затем в Пярнумаа работало 20 человек, одновременно строилось три-четыре дома, а годовой оборот достигал нескольких миллионов.

Лийна и Аллан Ранд с дочерью с Хийумаа и живущий в Тартумаа отец двоих детей Хенрик Линг – одни из многих, кого привлекла активная реклама фирмы. Лийна и Аллан хотели вернуться в свой родной город Кярдла и построить небольшой дом на принадлежащем семье участке. Хенрик несколько лет назад купил участок земли в Леэви, в Пыльвамаа, где сначала планировал построить дачу, а в долгосрочной перспективе и дом. Обе семьи вели дела с Имре Кюттом, который представился менеджером по продажам фирмы Ösel House.

И Лийна Ранд, и Хенрик Линг отметили приятное и гладкое общение с Кюттом. "Удобство и общение, плюс бумажная волокита, не знаешь ведь, как ходатайствовать о получении разрешения на строительство и так далее. Это как неизвестность. Поэтому выбор пал на Ösel", – пояснял Линг.

В ноябре 2022 года Хенрик Линг внес предоплату в размере 28 000 евро, которые занял у родственников. Семья Ранд взяла банковский кредит на 30 лет и выплатила Ösel в качестве первого взноса 15 300 евро. Как и многие другие их клиенты, они, по их словам, тщательно навели справки, прочесали Коммерческий регистр, погуглили имена, связанные с фирмой, но ничего подозрительного не обнаружили: Вейко Оргметс, основатель и член правления фирмы, давно работает в строительном бизнесе и имеет безупречную, на первый взгляд, репутацию, компания имела приличный оборот и не имела налоговых задолженностей. Но они упустили из виду, что Имре Кютт, с которым они общались, имеет, мягко говоря, пестрое прошлое: за семь лет он руководил 16 фирмами, многие из которых оказались в долгах или были принудительно ликвидированы.

Имре Кютт признался, что каждое из его предприятий работало пару лет и что-то шло не так. "Обычно происходит так: через два года или около того Налоговый департамент поднимает всю твою бухгалтерию, все твои налоговые платежи, зарплаты в конверте, что угодно, и затем выписывает штрафы", – объяснил причины неудач Кютт.

По его словам, он находится под постоянным наблюдением Налогового департамента уже не менее десяти лет.

Но тот факт, что предприятие Ösel могло продемонстрировать первые готовые дома, внушил доверие заинтересованным в покупке. Один из крошечных частных домов в Ляэне-Вирумаа, который Кютт привел в качестве примера, принадлежит известному в обществе спортивному функционеру, который заверил "Очевидца", что в его случае все прошло гладко и у него никаких претензий нет.

Размах Ösel House был впечатляющим; в своей нише фирма была, пожалуй, одним из крупнейших игроков в Эстонии того времени: за два с половиной года дома "под ключ" у нее купили около сотни семей. Среди них было немало уважаемых и толковых людей, таких как маклер ведущего бюро недвижимости, топовый адвокат, специализирующийся на сфере строительства, несколько преподавателей и ученых, а также глава крупной международной фирмы. Но по мере роста бизнеса становилось все сложнее управлять им и тем больше возникало проблем. По словам руководителей предприятия, чаще всего мешали задержки с получением разрешений.

"За год вовремя получали лишь пару разрешений или уведомлений. Все остальные задерживались: уведомления о строительстве – до четырех или пяти месяцев, разрешения на строительство – до восьми месяцев. Так что в принципе планировать производство было невозможно. Не было информации, когда будет получено разрешение, когда можно будет приступить к работе, а уже изготовленные элементы простаивали и ничего нельзя было сделать. Скажем так, расходы росли", – рассказал Кютт.

Вместо того чтобы сбавить обороты, фирма заключала все новые договоры и продолжала активно рекламироваться, в первую очередь в социальных сетях. Оглядываясь назад, можно даже заметить признаки финансовой пирамиды: расходы предыдущих клиентов покрывались за счет предоплат от новых. Затем снежный ком перерос в лавину: производственный цикл на заводах был нарушен, сроки строительства регулярно срывались, а недовольных клиентов становилось все больше.

"Как правило, на участок прибывала тяжелая техника, начинались работы, а затем следовали различные отговорки, они начинали рассказывать, почему нельзя сделать те или иные вещи. Все время обнадеживали, что доведут дело до конца, просто потребуется время", – описал стиль работы фирмы банкротный управляющий Крупп.

Именно так произошло с Лийной и Алланом Ранд. После нескольких месяцев ожидания, обращения к фирме по всевозможным каналам, в мае прошлого года на их участке был заложен фундамент, а в сентябре появилась коробка дома, но как только семья сделала очередной перевод в размере 25 000 евро, наступила тишина.

По словам Лийны Ранд, ситуация заставила их волноваться, поскольку приближалась зима. "Мы также были обеспокоены тем, что срок использования кредитного лимита подходил к концу. Когда мы подписывали договор, мы не думали, что это займет так много времени, потому что дом должен был быть готов через четыре месяца, и даже в конце августа я еще думала, что мы успеем, ведь впереди было еще четыре месяца", – вспоминает она.

Похожий сценарий повторился в Пыльвамаа. После нескольких месяцев настойчивого общения со строителем были построены канализационная трасса и фундамент, но качество строительства оставляло желать лучшего. Кютт пообещал исправить проблемы позже, но настоял на следующем взносе для продолжения работ. В сентябре 2023 года Хенрик Линг перечислил еще 16 000 евро, после чего работы окончательно прекратились.

"Следовало быть умнее, лучше проследить за условиями договора. Но я не предполагал, что все или большинство людей, с которыми я общался, действовали с определенной целью – заполучить от меня эти деньги", – сказал Линг.

По словам Мартина Круппа, фирма играла на эмоциях людей и на том, что люди боялись потерять свой первый взнос и поэтому совершали очередные платежи.

Лийна и Аллан Ранд перевели на банковский счет Ösel в общей сложности 111 000 евро, Хенрик – 95 000 евро, но получили взамен недостроенный дом и перекопанный участок соответственно. В конце прошлого и начале этого года люди начали обращаться в полицию, и когда в марте стал ясен масштаб дела, было начато расследование. При этом следователям и пострадавшим с информацией помогала бывшая работница фирмы Элери Саарон.

Живущий на Сааремаа Имре Кютт, который, как постепенно выясняется, является настоящим кукловодом, объясняет крах фирмы, названной в честь его родного острова, стечением неудачных обстоятельств. В конечном итоге, по его словам, бизнес разрушили нервные клиенты.

Оглядываясь назад, можно сказать, что и государство могло бы нажать на тормоза пораньше. Уже весной 2023 года Налогово-таможенный департамент предъявил Ösel требование по поводу неуплаченных налогов на сумму 130 000 евро. После нескольких месяцев переговоров был достигнут компромисс: фирма выплатила около трети суммы сразу, а оставшуюся часть должна была начать выплачивать постепенно. Частью соглашения было то, что Налогово-таможенный департамент не будет указывать в публичных базах данных, что производитель модульных домов является должником, а в течение трех месяцев фирма будет иметь пометку "долг уточняется".

В письменном комментарии, присланном в редакцию "Очевидца", Налогово-таможенный департамент сообщил, что целью компромисса было дать фирме шанс выкарабкаться. "Целью было дать совет и поддержать предприятие в трудный момент. К сожалению, в данном случае это стало примером того, что наше решение себя не оправдало", – написала глава отдела доходов Лийна Йыытси. То есть Налогово-таможенный департамент пошел фирме навстречу из самых лучших побуждений, а тем временем несколько новых клиентов засунули голову в петлю, а ряд старых клиентов продолжали платить, ничего не подозревая.

В конце января фирма Ösel сменила название, а затем была переписана на известного танкиста. Имре Кютт подавал неоднозначные сигналы. С одной стороны, он заявил, что фирма была ликвидирована, потому что не было надежды на ее выживание; с другой стороны, он отрицает желание уйти от ответственности. Хотя юридически у него никаких полномочий, как кажется, нет, он обещает приложить максимум усилий, чтобы разобраться с проблемой. Примером тому служит его появление перед камерой "Очевидца".

"Я сразу начал обзванивать клиентов по мере сил или в том порядке, кто был в большей панике, кто чаще звонил", – сообщил Кютт.

Одну из бесед Хенрик Линг описал так: "Имре позвонил мне и сказал, что Ösel на грани банкротства и что денег больше взять негде. И что если я заинтересован, я могу попытаться построить дом с помощью его контактов и через него, потому что это то, чего я хочу. Я рассказал об этом коллегам, и лучшим комментарием было, что меня снова пытаются надурить. Если поставить себя на место мошенника, то почему он должен останавливаться: рутина ясна, он видит, как получить деньги, так зачем прекращать?"

В каждом случае есть свои нюансы, но в целом около 150 клиентов разделились примерно поровну. Одни, стиснув зубы, пытаются достроить свои дома с посредниками Кютта, в то время как почти 60 кредиторов подали в апреле против Ösel заявления банкротному управляющему, требуя обратить в их пользу то немногое имущество, которое осталось у фирмы. Число заявлений растет с каждой неделей, и, включая подрядчиков и строительные фирмы, реальное число пострадавших может достигать 160. В то время как Имре Кютт говорит о стечении неудачных обстоятельств, многое повидавший за время своей работы Мартин Крупп после анализа бухгалтерских документов утверждает, что те, кто контролировал Ösel, включая Кютта, в течение многих лет переводили деньги клиентов на свои собственные счета и счета связанных с ними компаний.

Документы показывают, что когда весной 2022 года созданная за полгода до этого фирма Ösel House приступила к более активным продажам, практически одновременно начался масштабный вывод денег на счета связанных с фирмой лиц. Среди множества подозрительных переводов особое недоумение вызывают переводы на счет предприятия Fishport, принадлежащего Имре Кютту. В течение двух лет Ösel House под разными предлогами перевела этой компании в общей сложности 646 385 евро. По словам Кютта, все эти расходы были обоснованными.

Пока Имре Кютт обещает доказать своими действиями, что он не мошенник, пострадавшие пытаются оправиться от пережитого. Аллан и Лийна Ранд продолжают строить свой дом в Кярдла по мере сил. Чтобы свести концы с концами, Аллан работает в ночную смену, а Лийна забрала деньги из второй пенсионной ступени. Семья также обратилась за помощью к близким. Аллан и Лийна будут выплачивать жилищный кредит еще 28 лет. По словам Лийны, они напрягаются ради ребенка.

Хенрик Линг является одним из кредиторов, но не верит, что сможет вернуть хоть цент. Он надеется, что в ходе уголовного дела виновные будут наказаны. Его мечта о даче в Пыльвамаа отложена на неопределенный срок.

"Для нашей семьи это означает, что мы сейчас выплачиваем кредит ни за что. Некая версия жизни была по сути украдена", – подытожил Линг.