Катрин и Ингрид за 40, они матери нескольких детей, и сейчас смогли рассказать о том, что случилось с ними в детстве. "Это как освобождение от оков. Думаю, мое ближайшее окружение теперь будет лучше меня понимать. И мне больше не нужно лгать, – рассказала Катрин в выходящей на канале ETV передаче "Очевидец".

Обе женщины выросли в небольшом населенном пункте в семье с несколькими детьми. У Катрин есть брат, который старше ее на шесть лет, а у Ингрид пять братьев и сестер. За внешне приятным фасадом в обоих домах назревали проблемы.

По словам Катрин, она уважала и любила своего старшего брата, который утешал ее во время семейных раздоров, но...

"Брат сел на мою кровать и обнял меня. Я действительно видела беспокойство в его глазах. И страх. С одной стороны он поддерживал меня, а с другой – причинил мне боль, сделав то, чего не следовало делать. Он доводил меня до оргазма постоянно, в таком возрасте. Противно об этом думать", – вспоминает Катрин.

Психотерапевт Кайре Тальвисте ежегодно работает примерно с 300 людьми, из которых около 20 являются жертвами инцеста. Речь идет как о недавних случаях, так и десятилетней давности.

"Возраст – это очень, очень важный аспект в сексуальном насилии. В каком возрасте это начинается, кто это делает, как делает, является ли это соблазнением, подкупом, насилием, принуждением. Чем младше ребенок, тем больше он верит, что так и должно быть", – пояснила Тальвисте.

"В детстве, глядя на своих подружек, у которых были братья, я всерьез задавалась вопросом, как они это делают", – подтвердила слова психотерапевта Катрин.

С Ингрид это впервые случилось в 11 лет, причем совершенно неожиданно.

"Для меня это был большой шок. Это было пространство между кухней и коридором, предбанник. Мой дедушка подошел ко мне и просто схватил меня. Он поцеловал меня, засунув язык мне в горло, а я стояла совершенно окаменевшая. Я ничего не могла сделать. Я не знала, что сказать", – вспоминает Ингрид.

"Это было в тот же или на следующий день, когда дедушка сказал мне, что если я кому-нибудь расскажу, то, во-первых, мне никто не поверит, потому что он был очень известным человеком там, где мы жили. И он был очень влиятельным человеком, что мое слово значило против его слова. В дополнение к физическому насилию начался психический террор. Он начал называть меня очень неприятными словами. Мол, маленькая сучка, никто тебе все равно не поверит, и посмотри, как ты выглядишь, и. А если ты кому-нибудь расскажешь, твоя бабушка умрет. Поскольку моя бабушка была мне очень дорога, я, конечно, не хотела этого", – добавила Ингрид.

"Каждый раз, когда он снова нападал на меня, что-то добавлялось. Сначала хватал за грудь, потом начал пихать пальцы. Я искала способы избежать этого. Приходила домой украдкой. Я жила на втором этаже, дедушка жил на первом, я пометила ступеньки, которые скрипели, перешагивала через них, чтобы он не услышал. Иногда подолгу сидела во дворе, потому что мама приходила домой примерно в семь, в половине восьмого. Но все равно случалось, что он слышал или замечал меня, и тогда он всегда пользовался ситуацией", – продолжила свой рассказ Ингрид.

По словам Тальвисте, опыт показывает, что в какой-то момент дети идут и рассказывают кому-нибудь о случившемся.

"В нашей деревне был случай, когда 16-летняя девушка подверглась групповому изнасилованию, и на этих насильников донесли. Девушка все рассказала, насильников отдали под суд. Это было в то же время, когда я подвергалась насилию. И эти насильники получили минимальное наказание. И как в деревне отнеслись к девушке? Ее обвинили, мол, она сама виновата! Посмотрите, как она одевается! И девушка повесилась. Это меня очень напугало, и я подумала, что никогда не осмелюсь заговорить, никогда, ни с кем", – вспоминает Ингрид.

"По моему разумению, я искала помощи. Несколько раз я пыталась покончить жизнь самоубийством. Это был мой крик о помощи. Я резала себя, обжигала. В школе я носила одежду с длинными рукавами, но когда учительница подходила к моему столу, я специально немного подтягивала рукава, чтобы она увидела мои шрамы. Может быть, они поняли, но решили, что в таких ситуациях проще не подавать виду", – рассказала Ингрид.

По словам Катрин, насилие над ней закончилось в 12 лет. Ингрид, когда ей исполнилось 16 лет, без предупреждения уехала из дома. Но случившееся продолжало терзать.

"Окончание школы, замужество, рождение детей, строительство дома. В конце концов, появилось ощущение, что теперь это мое, и я все делаю правильно. Но на фоне этого во мне все бурлило", – вспоминает Катрин.

"Все казалось нормальным. Только вот я поняла, что нахожусь в состоянии полного нервного расстройства. Что я не знаю, как воспитывать своих детей. Что со мной все время что-то не так, и мне все время приходится бороться. На моем фасаде было написано "все в порядке", но в действительности все было перевернуто с ног на голову", – констатировала Ингрид.

Первые отношения обеих женщин распались, и партнеры о прошлом ничего не знали. Ингрид рассказала матери обо всем только после смерти деда. "А она мне рассказала, что он однажды сделал с ней то же самое. Больше мы на эту тему не говорили", – сказала Ингрид.

Проблемы с психическим здоровьем привели обеих женщин к психологам.

"Я сидела, и он сидел, постоянно щелкая по клавиатуре. Все писал и писал, а я рассказывала. И когда я перевела дух, он взглянул на меня и спросил: "Всё?". Я ответила да. Тогда он еще раз на меня посмотрел и сказал, что время залечит все раны. Правда, что ли? Такое мне и соседка сказать может, – вспоминает Ингрид. – И тогда он сказал, окей, выпишем "Ксанакс"? Я согласилась. Потом пошла в машину, села, уронив голову на руль, и подумала: какого черта, что это сейчас было? Я пошла к высокообразованному человеку за помощью, наконец-то я осмелилась рассказать кому-то. А он мне говорит такое и просто выписывает "Ксанакс"!

Для героинь передачи поворотным моментом стал вышедший в конце 2020 года сюжет "Очевидца" о Кадри, которая в детстве стала жертвой сексуальных домогательств со стороны отца. История привлекла внимание, и в Эстонии создали группу поддержки для взрослых, подвергшихся в детстве сексуальному насилию.

После многочисленных поворотов и кризисов Ингрид, мать троих детей, стала равным консультантом, помогающим людям, испытывающим различные трудности. По настоянию психолога и группы поддержки Катрин, мать двоих детей, наконец-то написала письмо своим родителям, рассказав им обо всем спустя почти 30 лет после случившегося.

"Зачастую они становятся для семьи паршивой овцой. Ты плохая, зачем ты об этом рассказала! Это ведь было так давно. И их в каком-то смысле незаметно выкидывают из семейной системы. Все продолжают общаться как ни в чем не бывало. Потому что люди не знают, как справиться с этим в рамках семейной системы. А жертва продолжает оставаться жертвой, и может чувствовать, что не принадлежит к ним, что с ней что-то не так", – пояснила психотерапевт.

"На Рождество мать и отец приехали ко мне с небольшими подарками. У обоих глаза были на мокром месте, но об этом мы не говорили", – вспоминает Катрин.

"Лично мне было тяжело прийти сюда (в передачу – прим. ред.) и говорить. Это по-прежнему моя очень, очень личная история. И это требует смелости. Но я очень надеюсь, что, во-первых, те, кто подвергся насилию, узнают, что теперь можно получить помощь. Качество моей жизни улучшилось на 200%. А во-вторых, я надеюсь, чтобы люди станут более понимающими. Эта история произошла со мной 30 лет назад, но я продолжаю жить с ней", – подытожила Ингрид.