Предприниматель Парвел Пруунсилд и адвокат Пауль Керес подвергли резкой критике процессуальные действия КаПо, когда Пруунсилду не гарантировали частный телефонный разговор с Кересом. На ваш взгляд, КаПо действует корректно?

- Не исключаю, что мы обсудим это в комиссии. Конечно, эти слова Кереса или Пруунсилда обычно не являются истиной в последней инстанции. Но мы должны посмотреть, хочет ли комиссия заниматься этим. Вмешиваясь в конкретные уголовные дела, мы также должны быть сдержанными. В понедельник подумаем, будем мы приглашать КаПо или нет.

Как бы вы прокомментировали это расследоование и предъявленное Пруунсилду подозрение в коррупционных преступлениях? Сам Пруунсилд говорит, что его используют как инструмент в политической борьбе и что большая цель этого подозрения состоит в том, чтобы получить доступ к его компьютеру и телефону с целью раздувания более серьезного дела.

- Это, конечно, крайне слабая форма самообороны, когда начинают обвинять государство в каком-то политическом заговоре. К сожалению, многие считают, что уголовные дела можно заказывать, но это невозможно. В Эстонском государстве уголовные дела заказываться не могут. Вся проблема в том, что сам Пруунсилд ставит себя в неоднозначное положение. И в какой-то момент нечто подобное привлечет внимание следствия. Его связи с политикой, бизнесом и спонсорством настолько переплетены. Это переплетение описал и, например, Калле Муули в своей книге, где он рассказывает об отмене второй пенсионной ступени.

К сожалению, он навлекает на себя неприятности и не стыдится использовать правовую защиту в свою пользу и судиться с оппонентами (Пруунсилд в начале года подал иск в Тартуский уездный суд против главы Wikimedia Eesti Иво Круусамяги и политиков Партии реформ Андруса Ансипа и Юргена Лиги - ред.). Он сам взял на себя этот риск, но это не значит, что я выношу суждения по этому текущему делу. Я определенно не выбираю здесь одну из сторон, нам просто нужно в комиссии принять решение, является ли это достаточным основанием, чтобы из-за данных СМИ начать сейчас обсуждение этого вопроса в комиссии. На самом деле есть риски, у нас в истории уже была проблема какого-то пристрастного интереса или теории заговора. Но это тема обсуждения в понедельник.

Если вы будете обсуждать это в понедельник, какая веская причина вызывать представителя КаПо?

- Веская причина – мнение комиссии. Другой причины здесь нет. Что касается СМИ, так это то, что подозреваемый опубликовал в СМИ некоторую свою версию. Это само по себе нормально. Вопрос в том, что если он здесь явно оклеветал Эстонское государство, что якобы в Эстонском государстве можно заказывать любые расследования, и это имеет большее значение.

На ваш взгляд, такого рода клевета в социальной и общественной сфере может быть стимулом для получения дополнительных объяснений от КаПо?

- Сейчас это не обязательно клевета. Мы не можем оставить это просто так. Многие люди продолжают верить в это. Но мы проверим. Если у нас возникнут подозрения в нарушении закона, мы также можем попросить возбудить расследование, но на данный момент оснований для этого не было, поэтому будем слушать. Может тут какие-то процессуальные действия и это как бы мешает вызову адвоката. Это следует выяснить.

В этом можно усомниться?

- Это звучало сомнительно, да. А вот в комментариях Пруунсилда были, мягко говоря, вопросы. То, что кто-то инициировал кого-то из-за его персоны, такое заявление на самом деле чушь собачья. Общественность не следует настраивать в том направлении, что в Эстонии нет правового государства. Оставайся в границах в своем деле. Если у него есть протест, пусть защищается, но не порочит Эстонское государство. И даже если какое-то конкретное должностное лицо ошиблось в чем-то, что, возможно, это не повод утверждать, что он подвергается политическим нападкам.

Но да, его слова, что поскольку он [поддерживает] не те партии, ну это глупая болтовня. Это показывает его внутреннее разложение, если человек предполагает, что его спонсорство стало причиной расследования. На мой взгляд, у Эстонского государства есть причины обижаться.

При этом он неоднократно представлял себя как заказчика политики за спонсорские деньги. В то же время он также преследовал своих оппонентов, не так ли? Человек не понимает, где дистанция между его интересами и интересами Эстонского государства. Эстония — правовое государство, Эстония — страна с либеральной демократией. Это не тот случай, когда политики отдают приказы расследовать действия политических оппонентов. Это не так.