- Глава МВД Лаури Ляэнеметс недавно сказал, что российский беспилотник, разбившийся в Латвии, напоминает о том, что наши страны не находятся в прямом военном конфликте с Россией, но гибридная война стала сегодня повседневной реальностью. А значит, сфера внутренней безопасности как никогда нуждается в поддержке и финансировании, то есть сокращений тут ни в коем случае делать нельзя. Может ли и премьер-министр сказать, что правительство не намерено покушаться на полицию и спасателей?

- Мне даже не нужно давать обещаний, это черным по белому прописано в коалиционных принципах, как я уже упоминал. Мы договорились навести порядок в финансах страны. Разные кризисы, охлаждение экспортных рынков, война России и другие факторы, такие как падение товарооборота, оказали серьезное влияние. Тем не менее, мы договорились, что не будем сокращать пенсии, обороноспособность и внутреннюю безопасность, то есть полицейские, спасатели, контрразведка и прочие, а также учителя. Так что такие соглашения имеются, это единственные исключения из сфер сокращений, так что мой короткий ответ: да, полиция и спасатели не попадут под сокращение. Если и будут урезания, то только в административных или управленческих расходах, например, в Министерстве внутренних дел, в коммуникационных расходах или подготовке тендеров, но не в работе полиции или спасателей.

- Чего же тогда боится Ляэнеметс?

- Лаури Ляэнеметс, надеюсь, ничего не должен бояться в Эстонской Республике, он ведь министр внутренних дел, так что если его что-то беспокоит, то только то, чтобы в его сфере все шло хорошо, и я как премьер-министр забочусь о том, чтобы во всей республике дела шли хорошо во всех сферах.

- Министр образования Кристина Каллас уже признала, что повысить зарплату учителям так, как это было обещано, не получится. Тогда нам надо готовиться к новой забастовке?

- Осмелюсь сказать, что диалог продолжается, и я не думаю, что нам следует готовиться к новой забастовке. В то же время, я уверен, что учителя и их представители – люди разумные, они видят реальное экономическое положение страны, которое правительство пытается стабилизировать. В ситуации, когда мы вынуждены существенно сокращать расходы, пересматривая все – от платы за визит к врачу и заканчивая тем, что если одинокий пенсионер больше не живет один, а получает услугу в доме престарелых, то ему больше не будет выплачиваться пособие для одинокого пенсионера. Это небольшая часть, но все же, и мы довольно сильно сокращаем и в других областях.

Я полагаю, что факт того, что зарплаты учителей – одна из немногих сфер, которые не затронут сокращения, – это очень сильный сигнал. В ближайшие годы многое будет зависеть от экономической ситуации в Эстонии и возможностей государства. Это напрямую повлияет на рост зарплат во всех секторах. Очевидно, что и частный, и государственный секторы идут в этом процессе рука об руку. Если говорить о динамике, то зарплата учителей уже достигла примерно 120% от средней по Эстонии, она близка к этому. И я понимаю, что один из главных вопросов, которым обеспокоена министр образования, – нагрузка на учителей, и это активно обсуждается в образовательной сфере. Полагаю, что эти обсуждения продолжатся, чтобы зарплаты не оставались единственным "горячим" вопросом в системе образования. Все понимают, что государство сейчас испытывает финансовые трудности, и я уверен, что учителя также осознают это.

- Postimees в своем анализе приходит к выводу, что правительство не способно выполнить пожелания военных. Нет возможности ни выделить 1,6 млрд евро на на закупку вооружения, как хотел бы командующий Силами обороны Андрус Мерило, ни довести оборонные расходы до 5% от ВВП, как намекал министр обороны Ханно Певкур. Вообще же, отмечается в статье, если в Эстонии говорят, что что-то невыполнимо, то скорее под этим подразумевают то, что ни общество, ни политики не готовы. Вы согласны с таким утверждением? А что еще должно произойти, чтобы эта готовность появилась?

- Прежде всего, давайте обсудим, на каком этапе находится Эстония в своей оборонной деятельности, оборонной политике и финансировании обороны. Если взглянуть немного шире и сравнить ситуацию с Европейским союзом и странами НАТО, то Эстония сейчас входит в двойку лидеров по уровню оборонных расходов. Впереди нас – Польша, а сразу за нами, вероятно, Соединенные Штаты. Это должно дать слушателям представление о том, насколько активно Эстония финансирует свою оборону. Несколько лет назад уровень оборонных расходов как у нас, так и в НАТО, составлял согласованные два процента от ВВП. Сегодня в Эстонии этот показатель вырос до 3,4%. Мы планируем найти сотни миллионов евро для закупки новых боеприпасов. Эти боеприпасы и новые возможности, необходимые Силам обороны, основаны на опыте Украины: как противостоять врагу на своей территории и более эффективно ее защищать. Эти ресурсы необходимо закупить, и мы делаем все возможное, в рамках финансовых возможностей государства, чтобы обеспечить Силы обороны всем необходимым. Это наш главный приоритет при формировании бюджета.

Если кто-то считает, что мы должны стремиться к еще большему, то я как премьер-министр не возражаю. Оборона Эстонии – это сигнал нашему обществу, что здесь безопасно вести бизнес и растить семьи, это сигнал нашим союзникам, что сюда можно приезжать, сюда можно инвестировать, на нас можно положиться, и это сигнал нашим врагам, что не стоит испытывать нашу решимость. Поэтому мы, безусловно, инвестируем в оборону, и инвестируем очень активно, и я напомню, что мы являемся одной из двух ведущих стран в этом направлении. Возможно, однажды мы займем первое место. Если говорить об абсолютных цифрах закупок боеприпасов, то, по оценкам Сил обороны, за последние несколько лет мы входим в число двух или трех лидеров именно по абсолютным, а не относительным показателям. Так что можно представить, насколько серьезны вложения Эстонии в Силы обороны, в их готовность и обеспечение боеприпасами. Это действительно значительные инвестиции.

- Местные самоуправления, которые во многом зависят от финансирования со стороны государства, попросту загнаны в угол – повсюду урезание расходов, рост цен, давление со стороны работников, требующих повышения зарплат. Мэр Таллинна Евгений Осиновский считает, что можно было бы пересмотреть законы о налогообложении для местных самоуправлений, потому что они уже устарели. Вы согласны с этим?

- В Эстонии обсуждения налоговой политики и возможностей местной налоговой базы ведутся столько, сколько я себя помню в политике. В рамках этой коалиции было решено, что Министерство регионального развития и сельского хозяйства соберет предложения по формированию финансовой автономии местных самоуправлений. Эти предложения сейчас находятся в стадии ожидания, после чего они будут представлены широкой общественности. В следующем году в Министерстве регионального развития и сельского хозяйства начнутся соответствующие обсуждения, а к 2026 году могут быть внесены изменения в рабочий план. С практической стороны у самоуправлений есть определенные возможности, такие как налог на рекламу, плата за закрытие улиц и дорог, плата за парковку, и в основном именно города и крупные самоуправления могут собирать эти деньги.

Я долгое время был в горсобрании Таллинна, возглавлял район Кесклинн. Могу сказать, что Таллинн – довольно преуспевающий город. Для него вопрос заключается скорее в том, как грамотно распорядиться этими средствами, сделать разумный выбор, чтобы деньги не были потрачены впустую, а направлены на действительно важные вещи – будь то спортивные сооружения, детские сады или школы, которые нужно приводить в порядок. В других городах и самоуправлениях такие дебаты, безусловно, необходимы. Например, там, где больше туризма, возможно, самоуправления хотели бы обсудить введение туристического налога или другие варианты. Когда мы едем в Вильнюс, Брюссель или другие города, мы платим так называемые городские налоги, поэтому подобные обсуждения вполне уместны. Однако в целом это выбор самих местных властей. От нынешнего правительства на государственном уровне до 2027 года ожидается только одно изменение – введение общего налога на безопасность, о котором мы уже говорили. Он будет направлен на покрытие возросших расходов на безопасность, и в общем в стране будут налоговые поступления. Самоуправления, все политические партии и отдельные кандидаты смогут прийти на местные выборы в октябре 2025 года, представить свой план и рассказать о том, какие налоги они планируют ввести.

- Министерство юстиции и цифровых технологий сообщило, что в целях экономии откажется от перевода законов на русский язык. Центральный союз профсоюзов Эстонии считает, что отсутствие перевода законов, касающихся трудовой сферы, поставит русскоязычных работников в неравное положение, а работодателям будет проще манипулировать ими. Что вы на это скажете? К тому же экономия получается копеечная – всего 13 000 евро в год. Это чуть больше месячной зарплаты министра со всеми налогами.

- Прежде всего, это на самом деле значительная экономия, хотя и может на первый взгляд показаться небольшой. Например, при обсуждении различных сокращений в правительстве, мы пришли к масштабным мерам, таким как сокращение расходов государственных домов, например, которые составляют порядка нескольких десятков тысяч евро. Это говорит о том, что эта экономия масштабна и затрагивает различные сферы. И Министерство юстиции и цифровых технологий также в первую очередь нуждается в такой экономии. Во-вторых, знание государственного языка и издание законов на государственном языке, на мой взгляд, вполне логично. И использование государственного языка тоже вполне логично. Я думаю, что если кому-то нужен перевод, он может воспользоваться современными цифровыми технологиями, благо сейчас эти программы очень развиты. Например, законы переводятся на английский для тех, кто приезжает работать сюда, чтобы они могли ознакомиться с правилами. Если у профсоюзов есть свои пожелания и свои предложения, то у них есть средства и возможности организовать перевод, если они считают это необходимым. Я считаю, что государство обязано публиковать информацию на государственном языке, а государственный язык, изучение государственного языка доступны каждому.

- Недавно были выпущены государственные облигации, приобрести которые под 3,3% годовых могли и рядовые жители страны. Ставка чуть меньше, чем предлагают по срочным вкладам коммерческие банки, зато, по идее, покупка таких ценных бумаг укрепит связь между государством и простым человеком. Министр образования Кристина Каллас так и написала в Facebook: "Я купила облигации из патриотических соображений". Министр финансов Юрген Лиги сказал, что у него денег нет. А сколько облигаций купил премьер-министр Кристен Михал?

- Я приобрел несколько облигаций и признаюсь, что в моих рассуждениях преобладал патриотический посыл. Так сказать, купить облигации своей страны, потому что свои свободные деньги я обычно вкладываю на Таллиннской бирже, в акции эстонских предприятий, которыми торгуют на открытом рынке, поскольку считаю, что стоит инвестировать в развитие экономики своей страны. А во-вторых, я думаю, что цены на акции довольно низкие по сравнению с той стоимостью, которую они могут иметь в будущем, что означает: я верю в рост экономики нашей страны. Облигации – это хорошая альтернатива сегодня и в будущем для людей, которые в противном случае хранили бы свои деньги на вкладах. Это хорошая безопасная альтернатива и часто может быть одним из первых вариантов при сбережении.

Хорошим сигналом является то, что количество приобретенных облигаций было в четыре раза больше планируемого, что свидетельствует о большом доверии к Эстонии, ее денежной политике и тем сигналам, которые Эстония озвучивает в денежной сфере, пытаясь навести порядок в финансах и проявить бережливость. Надеюсь, люди и дальше будут находить возможности для торговли на Таллиннской бирже и инвестиций сбережений в свое будущее. Покупал ли министр финансов облигации, я не знаю. Министр финансов, я знаю, строит дом, и поэтому его средства направлены туда, но я могу заверить, что премьер-министр купил облигации, и если потребуется, то могу сказать, что и за министра финансов.

- Глядя на то, как получилось с облигациями, правительство может быть довольно?

- Я думаю, что наше государство в целом, Таллиннская биржа и финансовый сектор Эстонии могут быть довольны, и правительство Эстонии в том числе, потому что четырехкратное увеличение подписки, я бы сказал, является сигналом, что эти фонды довольно надежны для розничных инвесторов, которых было немного меньше, и для финансовых инвесторов, для учреждений. Я думаю, что, как отметили специалисты из финансового сектора, это может стать первым шагом к инвестициям в государственные облигации. Это также сигнал для людей, которые в противном случае держат свои деньги на срочных вкладах и не знают, куда их инвестировать. Государственные облигации могут стать хорошей альтернативой. В будущем такие инструменты будут свободно продаваться и станут одним из способов вложения денег, при этом заработанные средства останутся в Эстонии. Это позитивный сигнал и, возможно, знак того, что в нашей в целом пессимистичной финансовой и экономической ситуации уже виднеется свет в конце туннеля. В ближайшие несколько лет экономика может начать постепенно расти.

- Вас выбрали председателем Партии реформ на недавнем съезде, где бывший премьер-министр Кая Каллас в своем выступлении подвергла критике действия нынешнего правительства, отметив в частности, что нельзя отказываться от ликвидации налогового горба, а введение подоходного налога с предприятий бросает тень на наследие реформистов. Заодно Каллас раскритиковала и то, как и когда был созван сам съезд. Получается, расставание с Каей Каллас получилось не самым теплым?

- Наше расставание с Каей Каллас было довольно теплым, она даже принесла мне на сцену список членов партии в качестве подарка. Наследие Каи Каллас и, возможно, предыдущих правительств заключается в том, что сегодня у нас есть значительная бюджетная дыра, которую нужно закрыть. Если бы мне нужно было оглянуться назад, я бы сказал, что в 2017 году, когда принимались решения о бюджетных правилах, тогдашний министр финансов от Isamaa, Свен Сестер, решил ослабить эти правила. Eesti Pank и Юло Каазик предостерегали от этого, но многие тогда не придали этому особого значения. Время показало, что кризисы, такие как коронавирусный и энергетический кризис, выявили отсутствие резервов. Сегодня мы находимся в ситуации, когда нам предстоит принять множество сложных решений, чтобы сбалансировать доходы и расходы государства. Расходы значительно больше, что означает, что государство вынуждено тратить больше денег из бюджета. Однако такое положение дел не может продолжаться вечно. Эта ситуация описывает текущее положение дел, с которым столкнулось правительство при начале своей работы.

Важно отметить, что отсрочка налогового горба, который я считаю целесообразным отложить на один год, связана с необходимостью покрытия возросших расходов на безопасность. Мы просим наших избирателей и граждан с пониманием отнестись к этим расходам, так как они важны для обеспечения безопасности. Что касается общего налога на безопасность, то я бы сказал, что безопасность касается всех и каждого –пенсионеров, предпринимателей и всех остальных. Поэтому справедливо, что расходы на безопасность будут покрываться за счет тех, кто участвует в этом процессе. Это и есть мой ответ на заданные вопросы. Я также хочу пожелать Кае Каллас больших успехов в Европе; я уверен, что ее талант вдохновит многих.

- Во время председательства Каллас у нее были серьезные споры и взаимные нападки с Андрусом Ансипом. При этом казалось, что вы скорее на стороне Ансипа, просто, будучи членом правительства, не хотели раскачивать лодку. Теперь в партии будет такая же внутренняя оппозиция в лице сторонников Каи Каллас?

- Мне посчастливилось работать с разными премьер-министрами. От Партии реформ – с Сиймом Калласом, Андрусом Ансипом, Таави Рыйвасом и Каей Каллас. Я работал министром в правительствах Андруса Ансипа, Таави Рыйваса и Каи Каллас, а в правительстве Сийма Калласа я был еще совсем молодым и занимал пост генерального секретаря партии. Могу сказать, что у каждого из них был свой стиль, и каждый выбирал свой подход. Хотя в политической партии могут существовать разные мнения, что может показаться странным, я всегда ценил наличие различных точек зрения в организациях, которые возглавлял. Я считаю, что сильную организацию формирует честная, открытая и критическая дискуссия, а не единообразие и молчаливое согласие, даже если идея ошибочна. Поэтому я ценю любые содержательные дебаты как внутри партии, так и за ее пределами. Содержательный спор – это не контраргумент, а возможность объяснить наши действия и решения. Каждый премьер-министр и лидер партии выбирает свой стиль, и мой стиль заключается в том, чтобы выслушать все мнения, а затем принять обоснованное решение

- Началась осенняя сессия парламента. В отличие от весны и предыдущей осени у оппозиции больше нет значительных рычагов, чтобы препятствовать работе коалиции, и длительных ночных заседаний не ожидается. Коалиция больше не позволяет брать перерывы для голосования по многочисленным поданным поправкам, а в июне Государственный суд отказался рассматривать жалобу EKRE по этому вопросу, постановив, что работа Рийгикогу является в первую очередь делом самого парламента. Вам не кажется, что это ограничение демократии, потому что обструкция — один из немногих действенных инструментов оппозиции? Реформисты, когда были оппозиционной партией, тоже прибегали к обструкции.

- Нельзя считать ограничением демократии напоминание Государственного суда парламенту и оппозиции, что основной задачей Рийгикогу является не обструкция, а работа с законами. Это не является ограничением демократии, поскольку у оппозиции по-прежнему остается возможность выдвигать предложения, проводить публичные дебаты и использовать имеющиеся средства для обструкции. Рано или поздно Партия реформ тоже может оказаться в оппозиции, и я отношусь к этому вполне нормально, как к естественной части демократии, где каждая партия имеет шанс быть в оппозиции. Обструкционизм, при котором законопроекты и работа парламента ставятся на паузу, я лично ценю, поскольку это позволяет оппозиции проявлять активность и участвовать в процессе. По сути, это означает парализовать законодательную работу и работу государства в парламентской республике. Это, конечно, неприемлемо. Если оппозиция высказывается против нескольких вопросов или законопроектов, это понятно, но важно соблюдать баланс.

Как отметил Государственный суд, парламент, особенно его правление, должен быть более сильным, четким и смелым в организации работы и принятии решений. Я не вижу здесь ограничения для оппозиции, потому что каждая партия должна учитывать, что в какой-то момент она может быть у власти, а в другой – в оппозиции. Речь идет о том, чтобы Рийгикогу мог эффективно принимать законы. Если важные решения не принимаются из-за того, что кому-то просто скучно или он играет в игры, что ж, я думаю, это, безусловно, не лучшая ситуация для государства и народа, Однако возможность протестовать, проводить публичные дебаты и завоевывать общественное мнение с помощью этих мероприятий остается для всех политических партий.

- Недавно делегация депутатов Рийгикогу побывала с визитом в Китае, что вызвало критику министра иностранных дел и спикера парламента, а первым об этом стал говорить член парламента Юку-Калле Райд. Все трое из партии Eesti 200. Это чисто партийная история (ни одного члена Eesti 200 в составе делегации не было) или премьер-министр тоже видит проблему в этой поездке?

- Я довольно скептически отношусь к такого рода визитам групп поддержки и дружбы. Скажем так: парламент – это высший орган принятия решений в нашей парламентской республике. Это означает, что парламент и члены парламента должны ездить и представлять наши взгляды другим странам. Однако если визит запланирован в страну, где могут возникнуть критические вопросы, или в отношении этой страны имеются предупреждения о таких визитах, стоит тщательно подумать о целесообразности таких поездок и о том, что важно для представления своего мнения. Я считаю, что парламент Эстонии и его члены не настолько бедны, чтобы не могли самостоятельно оплачивать свои расходы.

- То есть, как сказал глава парламентской комиссии по иностранным делам Марко Михкельсон, надо было покрыть все расходы самим, и тогда бы проблем не было?

- Проблема во многом в том, что если ты едешь, чтобы высказать четкую позицию, то важно сделать это так, чтобы поездка не вызывала вопросов о ее обоснованности. В более широком смысле этот случай может помочь парламенту улучшить свою репутацию, если он более тщательно будет регулировать поездки членов парламента: в какие страны они отправляются, каким образом это делается, кто оплачивает расходы, какие позиции выражаются и как они фиксируются. Логично, что парламент продолжит представлять свои взгляды другим странам, поскольку Эстония должна поддерживать общение с миром, независимо от размера страны. Парламент также должен играть свою роль в этом процессе. Однако нельзя считать, что если вы отправляетесь представлять свою позицию, то расходы на это должны покрываться за счет других. Возможно, это не самая лучшая позиция.

- В составе делегации был вице-спикер парламента, реформист Тоомас Кивимяги. Уже звучали призывы к тому, чтобы лишить его этого поста. Кто-то будет наказан или история осталась в прошлом и хватило внушения, которое было сделано? Кстати, было ли оно сделано?

- Мне кажется, что общественность практически каждый день осуждает всю эту делегацию. И скажем так, я понимаю объяснения Тоомаса Кивимяги, который сожалеет о том, как все произошло, но то, что оставило у меня неизгладимое впечатление, – это опубликованное в ERR интервью с членом парламента Мартом Маастиком, который представил совершенно запредельные взгляды и мировоззрение. Поэтому я считаю, что все, кто отправляется в такие визиты, должны ознакомиться с позицией Эстонии в области внешней политики и безопасности и четко понимать картину. Не думаю, что они должны из-за этого покидать парламент, но было бы лучше, если бы подобные ситуации не оставляли на самотек. Это позволило бы установить более четкий порядок в том, как организуются такие поездки, кто что делает, кто оплачивает расходы, как фиксируются и представляются позиции Эстонии.

- Новый учебный год нынче ознаменовался началом масштабной реформы – переходу на эстоноязычное образование. Как, по вашей оценке, все идет?

- Я настроен довольно оптимистично и надеюсь, что все будет хорошо. Конечно, есть вопросы, связанные с нехваткой учителей и другие сложности, как это бывает при любой крупной реформе. Однако я считаю, что в принципе это очень правильный шаг. Знание государственного языка приносит только преимущества, оно не отнимает ничего у других, а дает всем детям возможность добиться успеха в будущем. Хочу напомнить, что в мае 2017 года именно я поднял вопрос о необходимости перехода на образование на эстонском языке. В то время, когда в Эстонии началась эта дискуссия, многие считали, что это невозможно и неосуществимо. А сегодня мы видим, что это возможно и осуществимо.

Если рассматривать, как разорвать порочный круг сегрегации, то образование играет в этом ключевую роль. Оно обеспечит детям в будущем равные возможности для трудоустройства и получения образования, а знание государственного языка станет важным инструментом для достижения этих целей. Я считаю, что эстонское государство станет сильнее, если все будут владеть эстонским языком. Это предоставит обществу больше возможностей и улучшит общие перспективы. Поэтому я оптимистично настроен по отношению к этой реформе и искренне надеюсь, что, несмотря на возможные трудности и преграды, мы справимся, и все будет хорошо организовано.

- В русскоязычных СМИ, и не только в них, широко обсуждался скандальный репортаж Kanal 2, посвященный первому учебному дню. Вы его видели? Что думаете о нем?

- Да, я видел эту новость и считаю, что тон репортажа был неуместен. В Эстонии есть много людей, у которых можно было спросить объективную оценку ситуации с образованием на эстонском языке и переходом на эстонское образование, а не спрашивать детей, которым предстоит этот переход. Мы должны ценить тех, кто делает шаги, кто учит язык, кто прилагает усилия, а не создавать впечатление, что за этим не стоит никаких усилий. А ответственные все равно есть. Или другие люди, те, кто принимает решения в городе, в стране, директора школ, те, кто отвечает за образование, а не дети. Я знаю, что сама журналистка публично принесла извинения за это и выразила сожаление, что все прошло не очень хорошо. Так что это, вероятно, останется в истории.

- Феноменальный успех Юри Ратаса на выборах в Европарламент в первую очередь обязан его активности в соцсетях. Отжимания на берегу Атлантического океана, прыжки через костер в Иванову ночь, собака в солнечных очках – это лишь некоторые примеры из его Инстаграм-аккаунта. Его пример дал и другим политикам знак, что в соцсетях от них ждут развлекательного контента. В той или иной степени этим занимаются сегодня многие, но Ратас тут оказался самым успешным. У вас в Инстаграме более 2000 подписчиков. Каким контентом вы предпочитаете потчевать аудиторию вы? Соцсети у вас больше для работы, не для личного?

- Каждый политик сам решает, о чем он хочет говорить и как это делать. Я стараюсь делиться как можно большим количеством своей работы через все доступные каналы, будь то X (бывший Twitter), Instagram, Facebook и другие платформы. Конечно, помимо этого, в социальных сетях присутствует и развлекательный контент, и я не осуждаю Юри Ратаса за выбор такого подхода. Однако мне будет трудно делиться подобным контентом или информацией, поэтому я продолжаю заниматься тем, что считаю важным. Я стараюсь сообщать об этом, а те, кому это интересно, включая прессу, могут использовать эту информацию. Каждый определяет для себя границы хорошего вкуса. Возможно, в будущем, когда я стану экс-премьером, я тоже выложу фотографии из сауны. Поживем – увидим.