Два года назад, когда все вышло наружу, об этом много писали СМИ. Сегодня известно, что пострадавших было больше, чем две. 

Меня потрясла статья, опубликованная в издании Eesti Ekspress в этот вторник и получившая широкий резонанс в эстонском медиапространстве. Вернее даже не статья, а то, что суд будет рассматривать исключительно само преступление, а о возможности компенсации морального ущерба со стороны обвиняемого или дома по уходу речь не идет, поскольку – внимание – нет доказательств, что изнасилование как-то повредило женщинам с деменцией. Поэтому дело отправилось в суд без гражданских исков. Далее цитата прокурора Арики Лепп: "Не каждый половой акт, совершенный против воли, наносит моральный и физический ущерб". Простите, что? В моей голове это просто не укладывается.

Таким образом получается, что если человек не может за себя постоять, не оценивает опасность, находится в бессознательном состоянии или измененном сознании, с ним можно делать все, что что угодно? Насиловать, бить, издеваться? Он никому не скажет, не пожалуется. Какой-такой моральный ущерб? Мне это все смутно напоминает судебный процесс над работниками патронажного дома Лилле в Раквере, которые систематически издевались над своими подопечными – подростками с интеллектуальной недостаточностью. Щипали, пинали, наносили физические травмы. И уже тогда, два года назад Палата людей с ограниченными возможностями обращалась к канцлеру права, потому что, по оценке организации,  наказания, вынесенные судом, были непропорционально мягкими. И тогда же прокурор, в тот раз это была Сирье Мерило, отвечая на вопросы СМИ, заявила: "Доказательство вины затруднялось тем, что потерпевшие не могли сами давать показания". Кстати, по итогам того дела канцлер права обратилась к Рийгикогу с целым списком пожеланий о дополнении Пенитенциарного кодекса, чтобы в будущем подобных ситуаций можно было избежать и права людей с ограниченными возможностями были бы в равной мере защищены перед законом. Прошло два года. Но воз и ныне там.

Я не могу себе представить боль и шок близких потерпевших. Родных этих изнасилованных беспомощных женщин, которых отдали в недешевое учреждение в надежде, что именно там им будет оказан надлежащий и качественный уход. Дом по уходу, патронажный дом – все эти учреждения должны быть гарантами безопасности для своих постояльцев и нести за них полную ответственность. Однако оказывается, что дом по уходу как юридическая единица не несет ответственности за то, что в его дружный коллектив затесался насильник, и сейчас учреждение выходит сухим из воды.

Возможно, согласно букве закона все корректно. Но есть ведь не только буква, но и дух закона, а также чувство справедливости и чувство милосердия. Я не устану повторять, что благополучие государства в целом и его состоятельность в частности, зависят от того, как оно относится к самым слабым, самым уязвимым членам общества. И в последнее время мне, к сожалению, все чаще кажется, что в датском королевстве что-то очень не так.