С 2014 года меня интересует тема российско-украинской славянской дружбы и братского народа. В конце 2013 года, когда в Киеве и других регионах Украины начались протесты против тогдашнего президента Виктора Януковича, я заметил странную агрессию в России, как в официальных СМИ, так и среди неофициальных блогеров и ютуберов: все они были как-то обижены на украинцев. Обида была связана с тем, что украинцы каким-то образом предали русских.

В российских медиа много говорилось о славянском братстве и о том, что украинский и русский народы как-то связаны. Это вызвало у меня как этнолога интерес. Так что же связывает украинцев и русских? И почему в России реагировали так агрессивно, когда на Украине люди вышли протестовать на улицы?

Должен сказать, что эстонцам трудно охватить весь этот миф о братстве. У нас просто нет таких отношений ни с одним народом. Даже та взаимная симпатия, которую эстонцы испытывают к финнам, не похожа на концепцию русско-украинского братства народов.

Очень трудно сказать, когда родилась концепция триединого русского народа. Согласно этой концепции русский народ – это совокупность жителей исторической Руси, то есть великороссов, малороссов и белорусов. Эта концепция уходит корнями в царскую эпоху, но интересно, что она пережила и советское время.

В 1958 году в Советском Союзе был издан учебник по этнографии – "Этнография народов Советского Союза". И в нем есть раздел о восточных славянах, к которым относятся русские, украинцы и белорусы. Помимо прочего, из этого раздела следует, что три восточнославянских народа связаны культурно и лингвистически. Одним словом, даже в советское время сохранялось представление о славянском братском народе, который образует триединый союз.

Однако это триединое братство иерархично, и именно это отличает "нерушимый союз" славянских братских народов от, например, эстонско-финской дружбы. Русские – это большой, или старший брат, а украинцы и белорусы – маленькие, то есть младшие братья.

В 2015 году я был в Киеве. Весь город все еще находился в состоянии эйфории похмелья после Евромайдана. Люди были веселые, улыбчивые и добродушные. Тогда я отметил, насколько украинский менталитет отличается от русского.

Я немного знаю Россию. С 1995 года я занимался там полевыми исследованиями, а в начале 2000-х провел в России больше года. Я часто бывал в России и по другим поводам, проводя там по нескольку дней и недель.

По сравнению с живущими в России русскими украинцы более открытые и гораздо позитивнее. Понятия не имею, откуда взялась легенда о темпераментных русских, потому что Россия – одна из самых угрюмых стран, которые я знаю. Жители России, особенно русские, замкнутые, недоверчивые и на самом деле очень редко улыбаются. Украинцы все время улыбаются, даже таксист, когда ты с ним рассчитываешься, надувает тебя с веселой открытой улыбкой.

Еще одна вещь, которая мне нравится в украинцах, это их открытость при общении. В украинской культуре принят small talk – пока продавец пробивает на кассе продукты, он болтает с тобой о погоде. В Киеве на каждом углу стоят мобильные кофейные будки – кофейные аппараты на колесах. Пока эспрессо тихонько льется в чашку, продавец кофе ведет разговоры о солнце, цветах и о музыке. Я, наверное, могу пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз за последние 25 лет мне в России улыбнулся продавец.

Один из вопросов, которым я донимал своих новых и старых знакомых в Киеве, была тема русско-украинского братства. Типичным ответом было: "Десять лет назад украинцы верили в это, а теперь нет".

Назывались разные причины, почему восточнославянское братство дало трещину. Один коллега утверждал, что когда по российским телеканалам начали все более негативно отзываться об Украине и украинцах, это вызвало обратную реакцию. Другой утверждал, что вмешательство России в дела Украины стало слишком явным.

Не секрет, что, например, среди высших руководителей органов безопасности и обороны Украины до 2014 года было много офицеров из Российской Федерации. Так или иначе, восторг украинцев от своих русских братьев начал стихать после Оранжевой революции 2004 года.

Как-то я сидел в кафе с моим коллегой-историком, и он пытался немного объяснить свою точку зрения. И в числе прочего сказал одну вещь, которую я помню до сих пор: "Русские думают, что мы думаем так, как думают они".

Причем это действительно так, и это одна из причин, почему русские не понимают украинцев. То есть в России считают, что украинцы видят мир так, как видит его в России, и один из способов видения мира заключается в том, что Украина и Россия неразрывно связаны, при этом центром этого союза является Москва.

Да, Украина и Россия до недавнего времени были очень тесно связаны – общие фильмы, музыка, актеры, трансграничные семейные отношения. Украинцы, как правило, знали российских политиков, актеров и певцов не хуже, чем своих собственных.

Но это были отношения на расстоянии, особенно для молодых украинцев. Поговорив с молодыми, я понял, что их Россия особо не интересует и Россию они вообще не знают. Там мало кто бывал, да и особо не тянет. Примерно такое же отношение у молодежи Эстонии, независимо от родного языка.

Но что не нравилось украинцам, так это пренебрежительное отношение россиян – сверху вниз – к Украине и украинцам. Как сказал один мой коллега, который сейчас является депутатом Рады: "Для русских мы –холопы, а Украина для них – дача!"

Такое отношение "сверху вниз" сохранялось на протяжении всего советского времени, даже дольше. "Мне никогда не нравились шутки русских про хохлов", – признался тот же коллега-историк.

Однажды я спросил Тийта Матсулевича, который много лет прожил на Украине, как, по его мнению, украинцы относятся к этой теме братского народа. Тийт сказал: "Это братство веками вбивалось в головы украинцев, и оно не может исчезнуть сразу". Возможно, многие украинцы до сих пор относятся к русским как к братскому народу.

Я пытался добиться объяснений и от своих русских коллег, какими они видят отношения между украинцами и россиянами, и каким, по их мнению, является отношение русских к украинцам. Русские не очень хотят об этом говорить, но есть этнологи, с которыми на эти темы можно поговорить нейтрально. Отношение русских лучше всего охарактеризовал один мой московский коллега: "Украина никакая и украинцы никакие". Украинцев и их страну не воспринимают всерьез.

В июле прошлого года президент России Владимир Путин опубликовал свою наделавшую шуму статью "Об историческом единстве русских и украинцев" объемом 5 000 слов. В ней он утверждает, что русские, украинцы и белорусы являются наследниками Древней Руси и что независимого украинского государства по сути никогда не существовало.

В июне этого года на конференции с молодыми российскими бизнесменами Путин заявил, что Украина – это не страна, а "колония". Да и сами украинцы являются частью русского народа (но об этом Путин и раньше неоднократно говорил).

Из переписей населения царской России и российских губерний 1920-х годов следует, что люди, считающие себя украинцами, существовали всегда. Причем не только на Украине, но и на территории нынешней Восточной России.

У украинцев всегда была своя идентичность, отличная от русской. Михаил Зыгарь в своей замечательной книге "Все кремлевская рать" пишет, что даже в советское время Москву ужасно раздражало требование украинцев называть их украинскими именами. Не Александр, а Олександр, не Сергей, а Сергий. Сейчас украинцы начали отрывать свою идентичность от русской культуры.

Недавно в Sirp вышло мое интервью с владельцем киевского магазина пластинок Григорием Иванцовым. В интервью он сказал:

"После 2014 года я выбросил всю коммунистическую музыку. Теперь пошел дальше в чистке списка пластинок: выбрасываю всю поп-музыку 1980-1990-х годов, выбрасываю всех русских композиторов, больше не продаю русскую классическую музыку. Сначала я отсортировал пластинки, произведенные в России. Затем пластинки, выпущенные в России в советское время, на которых был российский флаг (речь идет о московской пиратской фирме по выпуску пластинок времен перестройки – прим. автора). Затем выкинул пластинки с фотографиями России или с песнями на русскую тему, например, "Подмосковные вечера".

На Украине сейчас есть движение, целью которого является искоренение всего, что связано с русской культурой. Первые статуи Пушкина уже демонтированы. Звучат призывы, например, переименовать театры, носящие имя Чайковского.

Я не знаю, насколько радикальный размах примет это движение, но в любом случае от великого триединого народа ничего не останется. Исчезнет миф, исчезнут те, кто в него верил.