В контексте нынешней войны очень много говорят о пропаганде. На самом деле, наверно, слишком много, потому что, как указывала социология прошлого века, пропаганда не всесильна, и парадоксальным образом война на Украине доказывает, что в какой-то момент пропаганда натыкается на стену.

Для начала два быстрых доказательства. В советское время политическая власть контролировала средства массовой информации на сто процентов, и можно предположить, что все жители Советского Союза были с промытыми мозгами. Однако во второй половине 1980-х годов многие люди начали выражать недовольство. Следовательно, советская пропаганда не справлялась в полной мере, а реальность кардинально отличалась от фальшивых лозунгов.

Другой пример. После экономического кризиса 2008 года ускорился экономический отток населения из Эстонии. Эстонские средства массовой информации в основном не рассматривали это как позитивное явление, а эстонские власти никоим образом не поощряли такую эмиграцию. Однако повышение заработной платы в Финляндии и других западных странах заставило людей переезжать без какой-либо пропаганды. И все мы знаем, что никакая патриотическая коммуникация не удержала бы их в ситуации, когда самым сильным мотиватором была более высокая заработная плата.

Да и война на Украине доказывает, что поведением людей в основном руководят импульсы из непосредственной среды обитания. Утверждается, что к началу войны доля поддерживающих ее россиян достигла 80%, при этом менее одного процента россиян на тот момент столкнулись с войной непосредственно.

Когда после мобилизации увеличилось число людей, лично столкнувшихся с войной, то сразу снизилась и поддержка. Правда, мы не знаем точного числа, потому что опросы дают разные результаты. Однако тенденция очевидна: когда на телевидении падают рейтинги лидера кремлевской пропаганды Владимира Соловьева, это уже свидетельствует об ограниченности пропаганды в условиях реальности.

Конечно, найдутся люди, которые захотят возразить, мол, число сторонников войны по-прежнему очень велико, хотя некоторые цифры и уменьшились. Следовательно, пропаганда все еще работает.

Ответ – да и нет, так как в игру вступает понятие "естественный нарратив". Это самое естественное, почти инстинктивное объяснение мира, которое в основном отвечает базовым человеческим потребностям, описанным в пирамиде Маслоу. К примеру, понимание, что детей следует защищать, не нужно внушать при помощи хитрой пропаганды. Это понимание функционирует в нас инстинктивно.

В социальном плане наиболее важной базовой потребностью человека является принадлежность к социальной группе. Это основа идентичности каждого. Поскольку это почти инстинктивная потребность, она обуславливает соответствующие естественные нарративы.

Например, нам эмоционально очень трудно принимать негативную информацию о своей общине, поскольку это означало бы сомнение во всей нашей прежней идентичности. Нашей первой реакцией было бы желание подвергнуть сомнению любую подобную информацию. Это как понятный всем клич "На помощь, наших бьют!"

Вы спросите, считаю ли я, что пропаганда совсем не влияет? Нет, конечно же нет. Пропаганда в основном усиливает эти так называемые естественные нарративы, придавая им современную форму.

Возьмем, к примеру, сложные проблемы общества, в отношении причин которых нет единого мнения, так что даже академики спорят друг с другом. Будь то падение уровня жизни, инфляция или что-то еще, что влияет на каждого человека непосредственно через его кошелек. Естественным нарративом человека становится эмоция тревоги, из которой рождается убеждение, что "кто-то виноват". Следовательно, возникает спрос на виновного, и побеждает тот, кто при помощи самой убедительной пропаганды может назвать его имя.

Но действительно ли речь идет о виновнике? Совсем необязательно. Своеобразный пример предлагает Франция, где, как и во всем мире, есть протестные избиратели. Интересно, однако, то, что население с теми же социологическими характеристиками голосовало в 1970-х годах за коммунистов, в 1990-х годах в тех же округах возникли исламистские центры, а двадцать лет спустя там уже голосовали за Национальный фронт, аналогичный эстонскому EKRE. Все это показало: пока естественный нарратив говорил, что виновато правительство, протестные избиратели могли относительно беззаботно менять своего боевого коня.

Однако давайте вернемся к войне и пресловутой российской пропаганде. Если в России естественным нарративом было ощущение, что жизнь ухудшилась из-за унижения и глубокого экономического кризиса 1990-х годов, то у всех, исходя из личного опыта, появилось желание поменять историю. Получить какую-то компенсацию.

Восстановление достоинства России было скорее социальным заказом и естественным нарративом, нежели искусственной пропагандой. Но то, что виновниками поочередно сделали эстонцев, грузин, украинцев и НАТО, уже было вотчиной пропаганды, поскольку за этим стоял политический расчет.

Теперь нас интересует вопрос о том, что нужно сделать, чтобы российское население признало свою вину и отказалось от империализма. Нарастающая усталость от войны скорее вызвана инстинктом выживания, а не признанием вины. Естественный нарратив, который повторялся исторически, гласит: "мы уступили в неравной борьбе против гораздо более сильного противника, но однажды мы все равно отомстим".

Очень трудно представить себе коммуникацию, способную разрушить этот естественный нарратив. Теоретически остается лишь возможность, что непосредственный социальный контекст людей перестанет поддерживать естественный нарратив.

Например, после успешной денацификации Германии непосредственный социальный контекст немцев определили судебные процессы, проведенные на их собственной территории, оккупация со стороны иностранных войск и разделение государства на отдельные части. Не могу сказать, какой из этих компонентов оказался наиболее успешным в том, что немцы в нынешнем пацифизме стали по-своему непонятны европейцам.

Минималистские мирные планы в отношении России после победы Украины не предлагают убедительных доказательств, почему жители России должны самокритично осудить войну против Украины. Я, скорее, считаю, что если Российская империя не развалится, то в настоящее время нет оснований надеяться на исчезновение империалистического реваншизма. Так что командующий Силами обороны Мартин Херем прав в том, что и после победы Украины мы не можем быть уверены в миролюбии России.