Вопрос о том, должны ли граждане России и Беларуси и неграждане иметь право голоса на предстоящих муниципальных выборах, до сих пор является предметом острой общественной дискуссии.

Сторонники ограничения избирательного права утверждают, что все это делается из соображений безопасности, но, как ни парадоксально, именно конструктивные аргументы на тему безопасности в этой дискуссии представлены не были.

Каким образом сохранение права голоса российских граждан – особенно на местном уровне – угрожает безопасности эстонского государства, если за последние 30 лет у нас не было ни одного серьезного инцидента, связанного с безопасностью, который был бы прямым следствием расширенного избирательного права? Другими словами, как мы должны представлять себе путинистскую муниципальную политику, угрожающую эстонскому государству?

До сих пор в дебатах об избирательном праве прослеживались три основных линии аргументации.

Во-первых, что избирательное право должно быть ограничено по принципу, что граждане любого государства-агрессора не должны иметь возможности участвовать в каких-либо демократических выборах в Эстонии.

Если это сквозной принцип, то, например, если Китай вдруг нападет на Тайвань, то граждане КНР должны быть лишены возможности голосовать на местных выборах, как бы мало их ни было в Эстонии. Следуя этой прямолинейной концепции, совершенно непонятно, почему право голоса хотят отобрать и у неграждан.

Вторая линия – утверждение о том, что мы исправляем исторические ошибки, допущенные в 1992 году при написании Конституции. Мол, уже тогда не следовало давать избирательные права гражданам государства, враждебно относящегося к Эстонии. Непонятно, почему старые мейнстримные партии, такие как "Отечество" и Партия реформ, заметили эту "ошибку" только 30 лет спустя. Когда в 2017 году EKRE подняла вопрос об ограничении избирательного права, те же партии, почувствовав неловкость, попытались быстро замять всю дискуссию.

Это подводит нас к аргументам тех, кто ставит во главу угла угрозу безопасности, где общественности пока было мало что сказано о конкретных потенциальных сценариях угроз, в основном давили на эмоции. Какими могут быть эти реально представляемые сценарии риска?

Можно было бы предположить, что если у граждан государства-агрессора сохранится право голоса, то они изберут, например, в собрания в Ида-Вирумаа союзы, которые начнут говорить о создании Нарвской народной республики или о референдуме об автономии Ида-Вирумаа. Есть ли у нас хоть какие-то доказательства, что соответствующая идея об автономии набирает популярность среди избирателей Ида-Вирумаа или что на передний план выходят местные политики, которые могли бы эту идею поддержать? Насколько я знаю, нет.

Если бы это было так, речь бы шла об инициативе, угрожающей конституционному порядку. И я не верю, что эстонское государство и Полиция безопасности настолько слабы, чтобы были бы неспособны пресечь такие движения в зародыше без необходимости ограничивать чьи-либо избирательные права.

В качестве другого сценария можно представить, что российские граждане проголосуют за политиков, которые начнут активно противостоять эстонскому государству и препятствовать в первую очередь проведению реформы образования.

Стоит напомнить, что баллотироваться на муниципальных выборах могут только граждане Эстонии. Поэтому мне трудно представить механизм, как ограничение избирательного права может существенно повлиять на галерею политиков, баллотирующихся на муниципальных выборах, в мгновение ока сделав ее более проэстонской. Следует также напомнить, что Айво Петерсон был практически избран в Рийгикогу голосами именно граждан Эстонии.

Кроме того, я верю в эстонское государство, что оно сможет в достаточной мере заявить о себе, например, при проведении реформы образования, если в этом возникнет необходимость. Практика Нарвы уже убедительно это показала.

В качестве третьего варианта можно представить, что, если право голоса не будет ограничено, то в Ида-Вирумаа появятся собрания, которые будут требовать отмены антироссийских санкций, делать заявления о немедленном мире на территории Украины и так далее. Напомню, что внешняя политика и политика безопасности никоим образом не входят в компетенцию городских и волостных собраний.

Мне также непонятен страх, что Россия, по примеру Молдовы и Грузии, сможет начать активно влиять на результаты наших муниципальных выборов через своих граждан. Зачем? Какой мотив у Кремля вмешиваться в местные выборы в маленькой стране, которые не имеют никакого влияния на решения, принимаемые на государственном уровне? Тем более что в отличие от Молдовы и Грузии на выборах в наши местные собрания никогда не решаются такие серьезные вопросы как: восток или запад, Россия или Европа?

Поэтому у меня серьезные проблемы с попыткой представить путинистскую муниципальную политику, которая, если не ограничить избирательное право, должна немедленно создать угрозу нашей безопасности. Уважаемые сторонники ограничения избирательного права, пожалуйста, помогите мне! А также помогите общественности понять, о каких реальных и ощутимых угрозах безопасности идет речь? Давайте сделаем это так, чтобы не принизить эстонское государство как бессильное и беззубое, неспособное самоутвердиться иначе, чем ограничив избирательные права десяти процентов своего населения.