15 сентября в Eesti Päevaleht и на Delfi появилась статья об использовании российского топлива, которую нельзя оставить без внимания. Мне бы не пришлось реагировать и писать здесь, если бы издания объективно опубликовали исчерпывающие комментарии Tallink.

О российском топливе

Война, начавшаяся 24 февраля, ужасна. Непостижимо, что нечто подобное может происходить в Европе XXI века, но, к сожалению, происходит. Большая часть Европы долгое время смотрела на мир через розовые очки, и мы считали, что в Европе в наше время такое невозможно. Соседняя страна стратегически и хитро создала большую зависимость от собственных энергоносителей, и большая часть Европы попалась на крючок.

Все мы, большая часть Эстонии, долгое время вносили свой вклад в финансирование российской военной машины. Мы делали это без дурных предчувствий, поскольку никто не мог предсказать события 24 февраля. Военная машина финансировалась за счет импорта различных продуктов. В основном нефти, газа и различных переработанных продуктов.

24 февраля мы все узнали, что делалось и делается на эти деньги. Благо, это поняли и те страны, которые больше всего зависели от российских энергоносителей. 24 февраля все начали действовать, чтобы найти альтернативу и избавиться от зависимости.

Нефте- и газопродукты российского производства еще не полностью запрещены в Европе. Тем не менее это вопрос этики: продолжать покупать или нет. Конечно, нет. Важно, чтобы мы все это понимали и действовали соответственно. Первый логичный шаг – отказаться от новых закупок у России, не покупать больше, не финансировать дополнительно российскую военную машину. В этом направлении быстро двинулась вся Европа. Одни страны быстрее, другие медленнее.

Топливо в Эстонии

У Эстонии нет своих нефтеперерабатывающих заводов. Может, где-то в гараже кто-то что-то в ведре и намешивает, но на промышленном уровне производства нет. Поэтому Эстония и работающие здесь предприятия зависят от импорта. С целью обеспечить запасы как частного сектора, так и государства впрок закупаются большие количества.

Ведь мы знаем, сколько тераватт газа закупается в хранилища к осени, чтобы было что потреблять зимой. Нефтеперерабатывающие заводы в других странах также обеспечивают безопасность своих цепочек поставок. Например, в Литве, Польше или в компании Neste в Финляндии, основная часть которой принадлежит государству. Кстати, последняя прекратила поставки сырой российской нефти лишь в июне, то есть переработанное из нее топливо до сих пор используется в машинах многих людей и предприятий.

Известно, что Литва и польский концерн Orlen перешли на использование норвежской сырой нефти. Однако запасы большие, потому что без запасов не было бы надежности поставок. И эти запасы использовались до начала войны и после него в автомобилях Delfi Meedia, министерств, Госканцелярии, частных предприятий и обычных потребителей. Во многих автомобилях они используются до сих пор, поскольку есть как большие запасы переработанного топлива, так и сырой нефти, из которой его получают.

Звучит некрасиво, но Минобороны тоже готовится защищать нашу страну в случае необходимости с помощью топлива российского производства. Не во всех машинах оно уже закончилось. Смена цепочки поставок топлива не такая быстрая, как Eesti Päevaleht, при посредничестве которого уже на следующий день можно было прочитать о возвещении правды, при этом собственным топливным картам внимание не уделялось.

О Tallink

Tallink дал исчерпывающие ответы нескольким работникам Eesti Päevaleht, пояснив, что мы используем и когда купили данное топливо. Несколько раз. Также пояснили, что Tallink в марте отказался от использования СПГ на своем судне, потому что у нас не было возможности поставлять СПГ откуда-либо, кроме России. Поэтому мы отказались от использования СПГ и не будем его использовать до тех пор, пока не сможем обеспечить поставки не из враждебной соседней страны. Eesti Päevaleht и Delfi не сочли нужным сообщить ни об этом факте, ни о других важных обстоятельствах.

Как правило, договоры судоходных компаний на поставку судового топлива действуют в течение одного года и заключаются в последнем квартале каждого года. Так было и с договорами на топливо, используемое в этом году. Партнерами Tallink в этом году являются Alexela и Neste.

Все топливо для Tallink на 2022 год в Эстонии предприятие Alexela Bunkering закупило в хранилища в конце 2021 года. Для того чтобы Alexela могла гарантировать непрерывность и надежность наших транспортных услуг. В конце 2021 года никто из нас понятия не имел, что произойдет ранним утром 24 февраля 2022 года. Если бы мы об этом знали или подозревали подобное, то, исходя из этических соображения, приняли бы другие решения.

Почему в хранилища закупаются большие объемы топлива? Потому что в нашем регионе слишком мало заводов по переработке судового топлива с содержанием серы 0,1%. Исключением является Neste, которая имеет свои мощности и также использует российское топливо. Как от Alexela, так и от Neste Tallink еще весной получил подтверждение, что поставляемое нам топливо не закупалось в России после 24 февраля 2022 года. 

Вопрос поставок топлива на следующий год Tallink обсудил с Neste в июне и продолжит переговоры в октябре. Важной частью переговоров на этот раз являются этика и происхождение топлива.

Есть существенная разница в том, было ли закуплено топливо в хранилища Alexela Bunkering для Tallink до войны или после ее начала. Tallink может подтвердить, что до войны.

Мы, наверное, одни из немногих, кто может это сделать. В отличие от наших соотечественников, государственных деятелей, журналистов, которые, возможно, до сих пор, ничего не подозревая, ездят на топливе, не зная наверняка, из какой нефти ее произвели, была ли она куплена до или после 24 февраля. У Alexela Bunkering есть накладные.

А Delfi и Eesti Päevaleht я желаю удачи. Газ, пушки и пули – не единственное оружие. При небрежном отношении оружием также может стать слово. Со словом нужно обращаться точно, объективно и использовать его для передачи главного. В противном случае доверие к оруженосцу снизится, и он станет изгоем. Особенно когда сам был дилером российского судового топлива, в том числе после начала войны, а, может, является таковым и сейчас, но не осмеливается об этом написать.