В последние три года один кризис сменяется другим. Все началось с коронавирусного кризиса, за которым последовали война и энергетический кризис. Вдобавок ко всему этому мы вступаем в экономический кризис. Каждый кризис оставил свой след и привел нас туда, где, возможно, речь идет об экономическом спаде. Должно ли так быть, и являются ли страдания и прекращение деятельности единственной возможностью для некоторых предприятий или сейчас лучший момент для нового роста?

Кризисы указывают на слабые места в системе

В пандемию коронавируса первоначальный шок был сильным. Действительно ли закроются все предприятия? Многие и правда закрылись. Тем не менее, денежные рынки продолжали функционировать, поскольку центробанки активно печатали деньги. Тогда нам удалось отсрочить прогнозируемый экономический спад, поскольку цикл роста был длинным.

Выход из коронавирусного кризиса стал для многих предприятий временем роста. Особенно, конечно, для тех, кто как-то связан со сферой здравоохранения. Большие прибыли также получали, наслаждаясь успехом, технологические предприятия, которые смогли быстро адаптироваться и заставить новую ситуацию работать в свою пользу. Им не нужна была активная печать денег, а лишь то, что было и есть в их основе: технология и гибкость, которую она предлагает при адаптации.

Таким образом, можно сказать, что один урок этот кризис преподал – важна адаптивность, а технологии помогают справляться с основными вызовами гораздо быстрее благодаря меньшему объему ручного труда и необходимости человеческого фактора.

"Благотворительность" в виде печатания денег

Начавшаяся в 2022 году война привела как к неуверенности, так и энергетическому кризису почти во всей Европе. В этой ситуации наша неуверенность также велика. Мы только что одолели коронавирус и один большой кризис, как тут же начался следующий.

Война на Украине выявила еще один своеобразный недостаток в системе. А именно, денежные краны многих благотворительных организаций закрываются. Фонд лечения рака, например, в прошлом году был в большом минусе, поскольку постоянные жертвователи отдают деньги в других местах. Энергия и пожертвования людей в основном направлены на Украину, другие благотворительные организации получают все меньше пожертвований и, следовательно, сокращаются их возможности помочь нуждающимся.

С одной стороны, это понятно и естественно, что мы направляем энергию туда, где потребность в ней больше. В то же время это также ясно показывает и другую сторону медали, то есть то, что благотворительность просто слаба как модель.

Возможно, благотворительным организациям также пора подумать о такой модели, при которой нет полной зависимости от пожертвований, а часть поддержки оказывает бизнес. Хорошим примером являются США, модели там более разнообразны, например, герлскауты продают печенье, чтобы собрать дополнительные деньги.

Таким образом, еще один кризис преподает хороший урок о том, что благотворительность – это здорово, но продуманная модель еще лучше.

Нет времени на краткосрочные решения

Теперь последнее – энергетический кризис. Там, где самая большая проблема, там и популизм не заставляет себя ждать. На данный момент наши расходы на электроэнергию субсидируются, правительство хочет увеличить пенсии и детские пособия, идут споры о всевозможных других пособиях. Пособия здесь, пособия там, а выборы не за горами. На все это берутся кредиты, и под более высокий процент, чем раньше.

В то же время энергетический кризис указывает на одну из очень существенных слабостей системы. Электричество и газ были у нас дешевыми много лет, и хотя у нас есть опасный сосед, надеялись вечно получать от него энергию. Но не получилось, и сейчас мы всевозможными пособиями латаем дыры, занимая все больше и больше. С последствиями придется иметь дело следующим правительствам.

В то же время эта слабость выявляет еще одну возможность и сильную сторону. Предприятиям, которые задумывались об устойчивости и собственном потреблении энергии, легче пережить нынешнее время и найти новых клиентов, потому что теперь устойчивость внезапно стала важной для всех.

Мысленно эти три кризиса преподали и преподают нам три простых урока: мы используем технологии, потому что они помогают быстрее адаптироваться; мы мыслим предприимчиво, потому что это дает большую гибкость нашим моделям действий; мы смотрим в будущее через призму устойчивости, потому что она обеспечит нам долгосрочное благополучие.

Однако остается вопрос: если мы усвоили уроки, то почему от них выигрывают только некоторые, а не все и наше общество в целом? Возможно, пора изменить риторику, что мы должны учиться на последствиях и чужих ошибках?

Сейчас есть возможность учесть одновременно три ошибки и сделать так, чтобы ни одна из них не повторилась. Почему бы нашим приоритетом в течение ближайших десяти лет не мог бы стать переход на устойчивую экономику? На экономическую модель, при которой у нас появятся влиятельные предприятия, чья деятельность будет сосредоточена на решении экологических и социальных проблем.

Почему у нас не может быть меры поддержки, в рамках которой распределяется 100 млн или даже миллиард евро именно с целью создания таких предприятий? Чтобы появились предприятия, которые решают всевозможные проблемы, связанные с психическим здоровьем, архаичным характером образования или чрезмерным потреблением продуктов животного происхождения.

Чем больше будет таких предприятий, тем более устойчивыми будем мы. Чем более устойчиво мы думаем, тем меньше на нас влияют внешняя среда и кризисы вокруг нас, потому что наши модели де-факто построены на адаптации.

Конечно, пособия – это здорово, а кризисы являются естественной частью жизни. Как говорят, "покупай, когда на улицах льется кровь, даже если она твоя". Даже сейчас часть общества осознает возможности и использует их. Но Эстония могла бы быть страной, которая использует эти возможности как общество.