"За десять лет я лишь единожды получил запрос по поводу языка вражды, да и то в форме запроса. Затем вместе со своим партнером я начал во всем разбираться и пришел к выводу, что это не язык вражды. Я знаю о понятии "разжигания ненависти" в контексте соответствующих законов Эстонии и Европы, однако сам не сталкивался в жизни ни с какими подобными примерами", - сказал судебный лингвист.

Ахер не стал говорить, о чем именного его просил клиент. "К сожалению, я не могу вам на это ответить. Это был лишь запрос, и я не могу нарушать правила конфиденциальности".

Судебный лингвист отметил, что это было не распространение информации со злым умыслом.

"Мне часто приходится сталкиваться с вопросом о том, была ли информация клеветнической или оскорбительной. Чтобы она была таковой, она должна быть ложной. Если говорят правду, дело становится сложнее. Например, если во время собеседования при приеме на работу кто-то говорит, что у интервьюируемого есть судимость, и это правда, то речь идет о распространении информации со злым умыслом, поскольку человека не возьмут работу. Как лингвист, я оставляю подобные интеракции без внимания, поскольку понимаю, что значат конкретные выражения, и можно ли с помощью них внушить какую-то правду или ложь. Если же кто-то говорит правду, но со злым умыслом, то у меня связаны руки", - объяснил он.

Говоря о так называемом законе о "языке вражды", Ахер добавил, что судебный лингвист не занимается юридической практикой.

На вопрос журналиста, можно ли трактовать как разжигание ненависти фразу "Я русский", которая в последнее время вызвала ажиотаж, он ответил следующее:

"Исходя из действующих законов, просто глядя на буквальное значение без юридического толкования, я бы сказал, что словосочетание "Я русский" недостаточно для того, чтобы быть языком вражды. Но здесь, конечно, отсутствует весь процесс, который должен пройти лингвист до принятия этого решения. В подобных случаях лингвисту предоставляют дополнительную информацию, а судья или адвокаты объясняют контекст и показывают предыдущие дела. Позже я могу изменить свое мнение на 180 градусов. В науке нельзя принимать решения интуитивно", - объяснил Ахер.