Следует похвалить канцлера права, которая 1 июля рассказала общественности о более чем сомнительных запросах, поступающих от Департамента полиции и погранохраны (PPA), Налогово-таможенного департамента (MTA) и Бюро данных по отмыванию денег (RAB), помимо банковской тайны сильно задевающих и чувство справедливости людей.

Поскольку у так называемого регистра исполнительного производства отсутствуют положения, то создалось впечатление, что речь идет о базе данных, сформированной на основании уже сделанных запросов в отношении должников, сведения о которых были туда собраны.

Реальность же гораздо хуже.

Глава Swedbank в своем интервью ERR чистосердечно признался, что банк в сотрудничестве с силовыми структурами создал одностороннюю информационную платформу, через которую чиновники PPA и MTA могут сами входить в базу данных банка и без какого-либо вмешательства или контроля со стороны банка получать полную выписку по счету интересующего их лица!

Причем сам банк даже не знает, чьи данные были запрошены и сколько запросов было сделано!

Цитирую: "Он также отметил, что системы запросов автоматизированы, и государство может получать выписки через систему без вовлечения в процесс работников банка. По словам Леппа, у банков нет информации о том, сколько запросов и какие именно ежедневно делаются госучреждениями через регистр исполнительного производства".

Исходя из закона, и это само собой разумеется, что банковскую тайну обязан хранить и защищать банк, которому клиенты доверили свои данные. А также государство в результате совместных усилий с банком и на основании соответствующего законодательства должно обеспечить, чтобы банковская тайна была действительно защищена, а не формально.

Действительно, в 2024 году вступили в силу вызывающие недоумение положения в Законе о кредитных учреждениях, касающиеся банковской тайны, которые позволяют силовым структурам делать запросы через регистр исполнительного производства и при этом освобождают кредитное учреждение от обязанности проверять правильность данных, введенных в поля запроса.

Однако даже этот плохо составленный закон не требует создавать описанную Леппом одностороннюю платформу, через которую силовые структуры фактически получили неограниченный доступ ко всем нашим банковским данным в духе "бери все, что хочешь".

И здравый смысл, и юридическая логика подсказывают, что даже при действующем, кособоко принятом парламентом законе, каждый конкретный запрос должен утверждаться банком, а не полицейским.

К слову, и сейчас в соответствии с законом каждый запрос должен содержать правовое основание, и было бы логично, чтобы банк как минимум фиксировал каждый запрос, проводил хотя бы формальную проверку наличия правового основания и каждый раз принимал решение нажать кнопку "принять".

Процитирую еще раз Леппа о том, как Swedbank передавал наши данные государству: "Затем пришли к выводу, что пересылка бумажных писем неразумна, и государство создало электронную систему и обязало банки обеспечить к ней электронный доступ. Далее государство начало ее использовать, а сколько запросов делается и как часто, у меня такой статистики нет".

Однозначно ясно, что такая система юридически построена неправильно, противоречит Конституции и внедрена на практике наихудшим возможным образом, лишь усиливая ошибки.

И хотя Лепп не видит вины банков, с ним трудно согласиться.

Процедуры внутреннего контроля банка в вопросах банковской тайны переданы чиновникам PPA и MTA. Интересно, это происходит только в Swedbank или также и в других наших банках?

Соответствующим министрам следует немедленно вмешаться и прекратить осуществляющийся в нынешнем виде неограниченный доступ к банковской тайне. Призыв Урмаса Рейнсалу к срочному созыву парламента абсолютно уместен.