На самом деле, мы должны быть благодарны партии Isamaa, потому что многие люди узнали о такой вещи, как научная этика. Это может показаться незначительным побочным продуктом общественного обсуждения, но именно так обогащается общественное сознание. На мой взгляд, объяснения о том, что этические проблемы также влияют на результаты исследований, поскольку люди могут не отвечать честно, если вопросы кажутся им оскорбительными, прозвучали, пожалуй, слишком слабо. Ну да ладно...

Теперь я хотел бы напомнить о некоторых скандалах по поводу опросов в СМИ, потому что они тоже создали ложное впечатление, как будто они объективно отражают настроения общества. На самом деле нам всем потребуется больше знаний, чтобы понимать границы различных опросов. Прежде всего, мы должны понимать, когда опрос дает нам только часть правды, а не всю правду.

Например, если бы слушателям Vikerraadio задали вопрос "Вы достаточно отдохнули этим летом?", то ответы представляли бы не все эстонское общество, а только тех людей, которые в данный момент слушают Vikerraadio. Кроме того, не все, кто слушает Vikerraadio, хотят отвечать. Следовательно, отзовутся те, кого больше волнует эта тема.

С научной точки зрения отличие исследования от такого радиоопроса прежде всего в том, что проведенный в СМИ опрос не дает нам информации о тех людях, которые остались совершенно равнодушными. И все же они, как правило, составляют самую многочисленную группу. Другими словами, опросы, проводимые в СМИ, искажают картину общественного мнения, в них сильнее представлены мнения более яростно и эмоционально настроенных людей.

Даже если взять крайне противоречивые вопросы, такие как однополые браки или иммиграция, около 30% общества по-прежнему не волнуют эти проблемы. Также у нас почти 40% людей не считают важным голосовать на выборах. Безразличные играют большую роль в принимаемых в условиях демократии решениях, но очень мало из них представлены в СМИ.

В противовес этому у нас для усиления крайних взглядов на нескольких радиостанциях есть передачи типа "Vox Populi" (Глас народа), известных своими некомпетентными и крайне негативными мнениями. Тем не менее, люди слушают эти шоу, и для радио это важно. Негативный контент в СМИ имеет странную привлекательность. Программа может показаться нам крайне отвратительной, но мы слушаем и досматриваем ее до конца только для того, чтобы выместить свое возмущение где-то еще.

Должны ли СМИ отказаться от опросов в будущем? Нет. Даже если данные ответы не являются репрезентативными для всего общества, они все же показывают существование некоторых взглядов. И это ценная информация.

Возьмем для сравнения демонстрации, проводимые га улицах. Если, например, в Эстонии проходит политическая демонстрация, в которой принимают участие 10 000 человек, то она может показаться безумно большой, хотя все равно составляет менее одного процента населения Эстонии.

Какой вывод мы можем сделать из таких демонстраций? Прежде всего то, что в обществе есть люди, которым какая-то тема настолько небезразлична, что они выходят на улицу. Также можно сделать вывод, что, вероятно, есть и другие граждане с аналогичным отношением, но из этих демонстраций мы не можем сделать вывод, что весь народ пришел протестовать или праздновать.

Конечно, разрыв между кажущейся массовостью и реальным соотношением сбивает с толку. Если вы находитесь в центре площади Вабадузе, то масса участников крупных демонстраций заставляют вас чувствовать, что единственными противниками могут быть странные политики на Тоомпеа, но на самом деле вы все еще можете представлять лишь меньшинство.

Лучшим примером в Эстонии является EKRE, которая использовала метод демонстраций больше, чем другие политические партии, и которые в своей эмоциональной театральности претендуют на обращение к широкой публике. На самом деле количество сторонников той или иной темы в обществе остается максимум на уровне 20-30%.

Но вернемся к СМИ. Очень часто мы не объясняем границы достоверности наших опросов. Представим, например, чисто в виде фантазии, что в один прекрасный день Postimees проводит опрос на своем веб-сайте, и в результате 70% респондентов выступают за то, чтобы сделать рождение третьего ребенка обязательным для каждой эстонской женщины.

За это обязательно ухватятся политические агитаторы, и тогда заинтересованным группам будет совершенно все равно, что 90% населения Эстонии вообще не считают нужным отвечать на этот опрос. Точно так же мы можем не узнать, например, что среди респондентов преобладали мужчины 50+, потому что опросы, проведенные в СМИ, не говорят о репрезентативности выборки. Можно еще сделать из этого опроса броский заголовок. А заголовки редко отражают правду, особенно в онлайн-СМИ.

В конце концов, нужен скандал, который привлек бы внимание к вопросам, для ответа на которые у большинства респондентов просто нет информации. Например: "Как будет выглядеть дефицит бюджета Эстонии в конце этого года?" На самом деле в Эстонии есть около 50 человек, которые фактически могли бы ответить на этот вопрос, но если он будет представлен в СМИ, у нас вдруг могут появиться тысячи отвечающих. Однако, когда мы изучаем результаты такого опроса, можем ли мы понять, что на самом деле речь идет о смеси слухов и желании выдать желаемое за действительное, а не о реальном экономическом прогнозе?

Беда социологических опросов в том, что их результаты обычно не столь драматичны. Чаще всего они показывают, что большинство людей думают иначе, чем вы. Не всегда, но очень часто. Не по всем вопросам, но по большинству. Это неудобно, но это демократия.