Любовь Соболь в интервью ERR: выборы в Москве могут отразиться и на других регионах России
По словам одной из самых известных оппозиционных кандидатов на выборах в Московскую городскую думу Любови Соболь, объявившей голодовку после того, как Мосгоризбирком отказал ей и ее коллегам-оппозиционерам в регистрации в качестве кандидатов на выборах, предстоящие выборы могут стать лакмусовой бумагой тех перемен, которые произошли в обществе в Москве, и теперь могут отразиться и на других регионах России.
В интервью московскому корреспонденту ERR Любовь Соболь рассказала о перспективах и задачах нынешней волны протеста.
Это 21-й день голодовки с требованием зарегистрировать вас в качестве кандидата на выборах Московской городской думы. Но пока что власти не намерены регистрировать ни вас, ни ваших коллег-оппозиционеров. Чем закончится в таком случае ваша голодовка?
Я продолжаю вести голодовку, это один из способов моей политической борьбы. Я участвую в уличных акциях протеста. Я использую все механизмы юридического обжалования. В ближайшие дни будет рассмотрение Центральной избирательной комиссией моей жалобы. Я записываю ролики на ютуб-канал, один из главных информационных ресурсов нашей команды. Я рассказываю сторонникам о происходящем. Я использую все способы общественного давления, и голодовка — только один из них. Он достаточно радикальный и уже отражается на моем здоровье, у меня уже не очень хорошие показатели. Но я продолжаю использовать все возможные законные, мирные способы добиться справедливости — допуска меня на выборы в качестве независимого кандидата, как представителя существенной части общества Москвы.
Но что вы будете делать, если вас не допустят до выборов?
Я буду продолжать бороться дальше, как и сейчас. Я думаю, что мы живем в России, где решения принимаются непредсказуемым образом. Мы живем в России, где решение о том, чтобы Навального заключить в тюрьму, принимали прокуроры, которые через сутки, после массовых акций протеста, своей же рукой написали ходатайства о выпуске Навального на свободу. (речь о приговоре по т. н. "делу Кировлеса" в июле 2013 г. - ред.) Здесь все может произойти в течение одного дня. Поэтому сдаваться я не собираюсь и буду продолжать бороться дальше.
Но если вас не зарегистрируют, вы прекратите голодовку?
Я уже сказала, что не намерена прекращать голодовку в настоящий момент.
Но тогда вы умрете.
Я вас поняла. Но я начинала эту голодовку, понимая, что этот способ борьбы нельзя нивелировать, голодая два-три дня. Этот способ борьбы достаточно радикальный. Он не такой радикальный, как самосожжение на площади, к которому я пока не готова (смеется — ред.), но это серьезный метод, и я это понимала, когда начинала голодовку.
В конце концов, даже если бы вас зарегистрировали, это совершенно не гарантия того, что вы бы выиграли выборы. Почему же власти, прекрасно зная это, даже не допускают вас и ваших коллег по оппозиции к участию в выборах?
Очевидным образом, если я попадаю в бюллетень — я выигрываю. Это признает даже Центральная избирательная комиссия, мне под камеру об этом сказала член ЦИКа. Очевидно, что они боятся нас, людей, которые победят. Я имею в виду "Единую Россию", партию власти, которая сейчас имеет большинство в городском парламенте, но по сути не пользуется поддержкой большинства жителей города Москвы. Их поддержка минимальна, и они боятся проиграть. Они боятся потерять ресурсы, свои полномочия. И они боятся потерять эту иллюзию, что общество поддерживает их, а не демократическую оппозицию в Москве.
Эти выборы могут стать лакмусовой бумагой тех перемен, которые произошли в обществе в Москве, и теперь могут отразиться и на других регионах России.
Про Московскую городскую думу не то что в Эстонии, но и в Москве-то многие ничего не знали. И вдруг выборы в 45-местный городской парламент стали такими важными? Почему?
Потому что, как я уже сказала, они могут показать регионам России, что именно сейчас у оппозиции есть максимальные шансы на победу. В регионах независимых кандидатов с помощью тех же самых технологий, административных барьеров, также не допускают до выборов. Москва может стать таким примером.
Они боятся разрушения мифа о том, что общество поддерживает их, а не нас, что у нас нет позитивной повестки, и что за нас готовы проголосовать только 2% жителей. Это очевидным образом не так, и на выборах это было бы зафиксировано официально.
Мы разговариваем с вами 3 августа, перед несанкционированной властями акцией протеста. Многие люди намерены выйти на улицу, хотя неделю назад аналогичная акция была разогнана полицией. Что в итоге — удастся ли, на ваш взгляд запугать людей?
Я не понимаю пока уровень репрессий, на который готова пойти власть. Сейчас это выглядит, скорее, как предупреждение лидерам оппозиции — в виде отравления Навального, в виде возбужденного уголовного дела, по которому проходим мы, независимые кандидаты, в качестве фигурантов. Пока что в качестве свидетелей, но все может поменяться, и меня, и других независимых кандидатов могут посадить под реальный уголовный арест, могут оказать какое-то физическое воздействие.
Но это не решит политический кризис. Потому что он возник оттого, что у людей нет права выбирать своего политического представителя. У них нет права выходить на улицу мирно и собираться. У них нет права жить в благополучной стране, где действуют независимые суды, где есть экономический рост. Поэтому этот кризис разрешится только какими-то серьезными реформами, которые включают в себя, в том числе, допуск независимых кандидатов на выборы хотя бы в Московскую городскую думу.
Прим.: через несколько минут после этого разговора Любовь Соболь была задержана сотрудниками полиции при выходе из своего штаба. Суд назначил ей штраф в размере 300 тыс. рублей (около 4 200 евро — прим. ред) за повторное нарушение законодательства о митингах.
Редактор: Надежда Берсенёва