Украинский генерал в отставке Валерий Залужный 25 апреля выступил на лондонском форуме оборонной техники с важной речью. Он заявил, что как мир, так и ведение войны существенно меняются, и, к сожалению, западные страны никак не поспевают за этими изменениями.

Война между Россией и Украиной продолжается четвертый год. Вторжение, начавшееся классическим образом – с наступления российских бронетанковых частей – в значительной степени переросло в дроновую войну между обеими сторонами. По различным данным, около 70–90% погибших или раненных на фронте бойцов и потерянной техники связано с атаками дронов или с системами вооружения, поддерживаемыми дронами.

Вдали от линии фронта, в тылу противника войска, важные производственные объекты и логистика уничтожаются с помощью ракет и, как правило, более крупных дронов. Значительная часть разрушений осуществляется с помощью недорогих средств, произведенных самой Украиной, и потребность в сверхдорогом западном оружии все больше снижается. Последнее блестяще демонстрирует украинская операция "Паутинa", в ходе которой 1 июня был нанесен серьезный ущерб стратегической авиации России.

Участок от линии фронта в обе стороны на 15 км – "абсолютная зона смерти"

Комбинация дешевых китайских и произведенных в своей стране компонентов беспилотников создала системы вооружения, делающие привычные, так называемые классические наступательные и оборонительные тактики неэффективными, а для тех, кто их применяет, и смертельно опасными.

Большая часть того, чему как Запад, так и Восток учились и что развивали с Первой мировой войны, становится несущественным. Один из важнейших принципов ведения войны – массовое сосредоточение войск для прорыва обороны противника при поддержке бронетехники – больше неосуществим. Пока у противника больше дронов с зарядами, чем бронетехники у атакующего, такие атаки и концентрации войск обречены на гибель задолго до подхода к линии атаки.

Значение массовости сохраняется, но смещается в сторону беспилотных технологий. Уже сейчас небольшая команда по управлению дронами с использованем ИИ может пресечь атаку десятков танков, уничтожив бронетехнику и сотни пехотинцев, не получив ни царапины. По сути и по эффективности прежняя доктрина ведения конвенциональной войны умерла.

Дешевые ракеты и дальнобойные дроны как стратегическое сдерживание

Средства тактической обороны, а также меры, способные вовсе исключить необходимость этой обороны, – это ракетные системы средней и большой дальности (включая ПВО) и дроны. Очень серьезную мысль озвучил украинский полковник запаса Роман Свитан в интервью Forte 28 мая. Он критикует расходы западных стран, включая нас, на закупку дорогих западных ракет. В то же время можно было бы совместно с Украиной в разы дешевле развить собственное производство ракет.

Одна из важных причин – у противника действительно хорошие средства радиоэлектронной борьбы, способные нарушать точность высокоточного боеприпаса, что делает неэффективными такие системы вооружения, как только что приобретенные нами HIMARS. Ты просто не попадешь в ту цель, в которую целишься.

Так почему бы за те же деньги не купить или не произвести в разы больше немного менее точных ракет и не использовать их для достижения эффекта массовости? Цель – послать противнику сигнал: если начнешь войну, мы запустим тысячу ракет в сторону Москвы. Попробуй их все перехватить. Даже если их точность неидеальна, хаос и ущерб будут во много раз больше, чем от единичного выстрела высокоточной ракеты.

Скорость адаптации – ключ к выживанию

"При внедрении нового военного мышления нет ничего труднее, чем избавление от старого мышления," сказал известный британский военный мыслитель Бэзил Лиддел Гарт. Это не клише, а суровая правда.

Изменения даются тяжело, потому что это сложно в нескольких аспектах. Это требует больших усилий и отказа от ряда прежних догм, то есть всего того, что человек по своей природе делать не любит. В глубине души всегда теплится надежда, что изменения на поле боя временные, что это просто рябь на системе и все будет, как прежде.

Суровая правда в том, что ничего не будет, как прежде, с этим покончно. Смиримся, что многие вчерашние пробелы в возможностях уже устарели, сегодня уже новые пробелы, а завтра будут еще новее. Планирование обороны – это постоянная эволюция, и оно не завершится никогда.

Если хочешь быть успешнее противника, все военное мышление, доктрины, тактики и подготовку нужно выстроить заново, по сути, с нуля. Это грязная работа, но она неизбежна. И начинать ее нужно было еще вчера, а также нужно будет начинать все заново завтра и послезавтра.

Текущие изменения на поле боя сопоставимы с прежними фундаментальными изменениями, то есть сменой поколений ведения войны. Их было несколько, но среди крупнейших – использование железных дорог и телеграфа в Крымской войне 1850-х годов или появление бронетехники в Первой мировой. Быстро проигрывали те, кто не успевал адаптироваться и не менял свои доктрины.

Конные повозки не могли конкурировать с поездами в транспортировке припасов и войск, курьеры не могли передавать сообщения быстрее, чем провода, а у кавалерии не было шансов против танков. Сейчас мы в той же точке, когда новая технология делает нашу прежнюю деятельность бесполезной, а если мы продолжим упрямиться, то это приведет к нашей гибели. И этот поворот начался уже пять лет назад в Нагорном Карабахе. Где мы сейчас?

Если вкратце, то всю так называемую боевую доктрину Сил обороны и Кайтселийта следует переписать. После этого нужно будет реорганизовать всю армию в соответствии с целями и безжалостно отказаться от любой ностальгии по устаревшей тактике ведения войны, технике и оснащению. И с этим уже нужно спешить.

Ключевые слова могли бы быть такими: максимальное рассредоточение войск; передача принятия самостоятельных решений на самый низкий уровень (вплоть до половины части, то есть команды); простая, но единая и крайне надежная система передачи информации до каждого бойца; различные дроновые подразделения; индивидуальные средства обнаружения и противодействия вражеским дронам в каждой команде; использование реального потенциала Кайтселийта; обучение оборонной промышленности в школах и так далее. Как вчера, уже не будет, и если мы не изменимся сегодня, то завтра проиграем.

Необходимые повороты в производстве и закупках

Нужно честно проанализировать, что работает достаточно хорошо и приемлемо по цене. Решения нужно принимать быстро, иногда с риском полной неудачи. Забудем стандарты НАТО, они не работают в новых условиях. Серьезно рассмотрим стандарты Украины, те, которые работают в боевых условиях. Создадим аналоги, максимально используя местную смекалку и производственную базу.

Мы являемся страной в так называемой морской ловушке, и в условиях войны не сможем надеяться на внешнее снабжение. У нас должно быть местное производство для всех жизненно необходимых систем вооружения. Нужно реально преодолеть вредные для всех бюрократические ограничения в производстве и разработке материалов военного назначения. При поддержке государства по всей стране нужно создать множество небольших заводов и складов по производству и хранению взрывчатки, патронов, дронов и прочего необходимого.

Много и рассредоточено – именно для того, чтобы враг не разбомбил пару крупных промпарков в первый день войны и не остановил производство, как это было в случае Украины. Большое производство не скрыть. Да, проект постановления Минобороны по уточнению требований к оружейным заводам и складам приветствуется, но он не решает указанную проблему и не легализует хранение оружия и боеприпасов, включая взрывчатые вещества, в тайниках. Остается нерешенной дилемма: неуязвимость производства и запасов в условиях войны или контроль?

В этом свете громко анонсированное строительство крупных оборонных промпарков – напрасная трата денег с точки зрения устойчивости. Мы просто физически не успеем в мирное время произвести и складировать все то количество боеприпасов, которое действительно потребуется в случае войны. Мы даже не представляем себе этот масштаб.

Единственное работающее решение – наращивание производства в военное время. А чтобы мы смогли это сделать во время войны, государство должно уже сейчас серьезно поддерживать и отдавать приоритет отечественным предприятиям. То есть всю систему закупок нужно пересмотреть и в приказном порядке отдавать предпочтение эстонскому производителю, с чем пока есть серьезные проблемы. Да, что-то немного улучшилось, но этого недостаточно. Нужны очень серьезные и принципиальные перемены. Кто осмелится это сделать?

Простой пример. Каков должен быть достаточный объем взрывчатки для изготовления различных взрывных устройств, чтобы дать болезненный ответ? Рассчитать это невозможно, но если взять за ориентир 1 кг на одного врага или единицу техники, то хорошей стартовой точкой может быть миллион килограммов. Нужно производить пластичную взрывчатку, которой можно придавать любую форму, как из пластилина, будь то дроновая мина весом несколько сотен грамм или полутонная ракетная боеголовка.

Объем миллиона килограммов такой взрывчатки – примерно 40 стандартных морских контейнеров. С точки зрения безопасности хранить ее нужно малыми партиями и желательно скрытно. Возможно, нам потребуется 400–500 небольших складов.

Сколько это займет времени и сколько это будет стоить? Специальный завод может производить около 100 кг в день при себестоимости примерно 50 евро за кг. Но нам нужно много малых производств без больших вывесок "Вот тут мы это делаем". Лучше делать это под прикрытием других производств или услуг. Все, что мы делаем открыто и не скрываем от посторонних глаз – это мишень, которую рано или поздно поразят.

В заключение

Как сказал один из моих любимых авторов по военному мышлению Уильям С. Линд в своей превосходной книге "Руководство по ведению маневренной войны": "Бог, как правило, на стороне большого батальона, если только маленький не обладает лучшей идеей".

У нас нет выбора – нам нужна лучшая идея, потому что "батальон" России намного больше. Стоя на месте, мы проиграем войну полностью. Но если мы как государство соберемся, отложим в сторону эго, если мы действительно хотим сохранить свободу, то у нас есть для этого все предпосылки и возможности. И мы можем сделать это самостоятельно, без особой помощи союзников.

Если у нас нет численного преимущества в живой силе, то мы можем добиться его технологиями. В следующей войне победит тот, кто эффективнее применит больше умных и умно управляемых беспилотных систем для нанесения ущерба противнику, и тогда численность населения перестанет быть каким-то существенным ограничением.