Один газопровод, 2 кабеля связи - прямое влияние сразу на 3 государства Балтийского региона. В Эстонии, Финляндии и Швеции чрезвычайное происшествие, которое случилось в ночь на 8 октября, по-прежнему одна из главных тем, ее продолжают обсуждать на уровне ЕС и НАТО.

И хотя повреждение критически важной инфраструктуры в Балтийском море произошло 3 недели назад, круги по воде расходятся до сих пор. Возникли и вопросы к правительству. Среди основных: как обезопасить подводную инфраструктуру в дальнейшем, есть ли план "Б" в случае повторения подобных инцидентов в будущем и какие коррективы следует вносить в коммуникацию с обществом.

"Перед этим инцидентом мы знали, что такое может случиться только теоретически. Но это был первый серьезный урок", - говорит министр экономики и инфотехнологий Тийт Рийсало.

История получила развитие на этой неделе. Эстонская прокуратура сообщила, что на поверхность поднят поврежденный кабель связи между Эстонией и Финляндией, его отправили на экспертизу, общественности предъявили фото. В начале недели финны подняли с морского дна 6-тонный якорь, у которого отсутствует одна из лап.

Бросили якорь одни, достали другие. Найдет ли свое подтверждение основная версия ЧП и что за этим последует?

Все внимание устремлено теперь на судно New New Polar Bear, которое шло в Балтийском море под флагом Гонконга, специального административного района Китая. Предполагается, что именно команда этого контейнеровоза, который шел из Калининграда в Санкт-Петербург, бросила якорь в районе, где был проложен газопровод Balticconnector. Поврежден был трубопровод, и, как предполагается, 2 кабеля связи - между Эстонией и Финляндией, а также между Эстонией и Швецией. Теперь эксперты и опытные моряки ломают голову над одним вопросом: Почему?

"Если ты стал на якорь, то очевидно, что не надо идти вперед. Это самое странное. Представьте, что я бросил якорь, а потом буду таскать его по морю. Это не логично. Я как моряк думаю, что скорее всего это не случайность", - сказал бывший капитан Эстонского морского судоходства Таро Кыутс.

Финские СМИ опубликовали фото судна, сделанное в российском Архангельске российским фотографом и размещенном на российском портале. У контейнеровоза, который в рамках стратегического российско-китайского проекта совершает переход по Северному морскому пути, отсутствует один якорь. Тармо Кыутс, десятки раз бросавший якорь в разных портах мира, говорит, что финны скорее всего смогут определить, принадлежит ли якорь именно этому судно или нет. Важен еще один нюанс.

"На судне определенное количество якорной цепи делится на смычки. В одной смычке - 25 метров. На моих судах было по 10 смычек обычно, т.е. 250 метров. Интересно было бы выяснить, если даже допустить, что пошла самоотдача якоря, то обычно цепь полностью выбегает. И если оторвался якорь, то остаться должна маленькая часть цепи. Интересно, сколько все-таки там осталось этой якорной цепи. Я предполагаю, что не вся цепь была опущена в воду, а значит что-то осталось на судне", - пояснил Тармо Кыутс.

Эстония обратилась к Китаю

Теперь вопрос решается в том числе по дипломатическим каналам с Китаем.

"Мы обратились к официальным лицам Китая и будем обращаться в дальнейшем. По моим данным, Китай является участником Конвенции ООН по морскому праву и мы надеемся на открытое сотрудничество. Если же будет доказано, кто виновник, то, согласно морскому праву, есть определенные механизмы, как можно востребовать ущерб. Действовать по морскому праву в каком-то смысле легче, ведь судно когда-то зайдет в тот или иной порт", - рассказала премьер-министр Кая Каллас.

И если с ремонтом кабелей связи, принадлежащим частным компаниям, больших проблем нет - проложенный в Финляндию уже отремонтирован, шведский кабель отремонтируют на следующей неделе, то газопровод - совсем другое дело. Он застрахован на 50 миллионов евро, при этом финский премьер намерен запросить средства в Евросоюзе ссылаясь на то, что это стратегический объект. После ЧП Эстонии придется по-новому взглянуть на свою инфраструктуру в Балтийском море.

"В будущем мы должны проводить соответствующие учения, чтобы если связь будет повреждена, как можно быстрее перейти на другие кабели связи и другие возможности. Я имею в виду спутниковую связь. В первом квартале будущего года у ЕС будет конкретный план как идти дальше с дополнительными кабелями и как будем работать со спутниковой связью, и какие методы можно быстро инсталлировать. Ели мы говорим об укреплении и безопасности подводной инфраструктуры, то это не так, что мы пойдем в магазин и просто купим дополнительный фонарик", - пояснил Тийт Рийсало.

"Тут отмечу 2 важных пункта. Во-первых, насколько быстро ты сможешь восстановить работу поврежденной инфраструктуры. И второй вопрос - сколько у тебя различных альтернатив, чтобы потребитель не остался без энергии и связи", - говорит бывший глава компании Elering Таави Вескимяги.

Если говорить о последнем ЧП, а также о взрывах, повредивших Nord Stream год назад, то бросается в глаза то, что все повреждения зафиксированы в исключительных экономических зонах государств, а не в территориальных водах, где у стран была бы полная свобода действий по защите суверенитета. Экономические и тем более международные воды - совсем другое дело - правительствам разных стран придется теперь ломать голову над тем, как защитить свою инфраструктуру именно там, вдали от своего берега.

"В настоящее время мы находимся в новой ситуации с юридической точки зрения. И не только в Эстонии, в Балтийском море, а по всему миру. Раньше мы думали, что все, что проложено под водой, защищено исходя из того, что оно находится на дне моря. Теперь начинаем понемногу осознавать, что сам этот факт не несет автоматической защиты. И на первый план эту тему вынесли именно повреждения Balticconnector, а ранее Nord Stream. В отличие от территориальных вод, где Эстония Финляндия и Швеция могут помещать под воду любые датчики и так далее, возникает вопрос, как вести себя в других водах, например, в международных водах, которые не подпадают под юрисдикцию государств. Это тема, которая нуждается в широком обсуждении, в том числе на политическом уровне", - считает глава охранной фирмы по обеспечению безопасности судоходства Яанус Рахумяги.

Прорехи в стратегической коммуникации

Из-за ЧП в Балтийском море были выявлены прорехи в стратегической коммуникации - о том, что поврежден расположенный в эстонской экономической зоне кабель связи между Эстонией и Швецией мы узнали не от эстонского, а от шведского министра.

"Эстонскому государству в вопросе распространения информации нужно было взять инициативу в свои руки. В настоящее время мы просто реагируем на события, можно сказать плетемся в хвосте. Разумеется, эстонское общество не должно было узнавать информацию о том, что повреждения получила наша инфраструктура из уст шведского министра. Если кто-то полагает, что нарушено сообщение между Швецией и Эстонией, то на самом деле хочу подчеркнуть: в случае газопровода и кабелей связи нарушены именно коммуникации Эстонии с остальным миром, которые являются критически важными именно для нас - более важными, чем для Финляндии и Швеции", - отметил эксперт по безопасности Эркки Коорт.

"Кабели связи принадлежат частным фирмам, мы узнали от них о ситуации. Вопрос был в том, как именно информировать общество. Вначале не поступила информация о том, что в случае шведского кабеля может быть связь с этим делом. Мы исходили из того, что нет смысла лишний раз нагнетать, ведь иногда кабели ломаются и так", - пояснила Кая Каллас.

Министр экономики и инфотехнологий дал понять, что недоволен той скоростью, с которой информация доходит от фирм до правительства в подобных случаях.

"В дальнейшем будем информировать общество и по таким инцидентам, по которым ранее не делали этого. Если люди хотят знать, то будем эту информацию давать. Но, честно говоря, здесь есть и вторая сторона. Мы не хотим перегружать людей, создавать атмосферу, будто постоянно находимся под атакой. Но будем информировать впредь когда нужно. И быстро!", - пообещал Тийт Рийсало.