Об этом премьер-министр Кая Каллас рассказала в интервью программе "Особый взгляд" на Радио 4. Также речь зашла о том, как сложилась коалиция реформистов и центристов, какова позиция Эстонии в отношении происходящего в России, затронули вопросы о сланцевой энергетике, о будущем Ида-Вирумаа, маятниковой миграции с Финляндией, о вакцинации и о шляпках.

- Если бы все пошло по обычной политической логике, то вы стали бы премьер-министром еще два года назад. Что почувствовали, когда удалось договориться и стало ясно, что вы возглавите правительство?

- Да, действительно, мы были готовы сформировать это правительство два года назад, с учетом того, что мы выиграли выборы. Однако эта возможность появилась сейчас, и мы смогли сформировать это правительство.

- В итоговом интервью для "Радио 4" в конце прошлого года вы выразили уверенность, что коалиция центристов, EKRE и Isamaa в течение 2021 года развалится. Могли ли вы предвидеть, что настолько быстро?

- Если взглянуть на всю деятельность прошлого правительства, то за эти полтора года у них, я насчитала, было 27 скандалов. Поэтому каждый раз чаша терпения переполнялась все больше. Каждый раз вслед за скандалом появлялась надежда, что сейчас правительство сменится. В какой-то момент чаша терпения должна была переполниться, но прорвало совсем не в том месте.

- Почему все-таки реформисты создали коалицию с центристами, а не с Isamaa и социал-демократами, что первоначально казалось более очевидным вариантом?

- В тот момент, когда возник правительственный кризис, было всего две возможности. Первой возможностью было то, что продолжит править действующая коалиция, на которую работали как Isamaa, так и EKRE, они хотели продолжать в прежнем составе. Второй - что мы сформируем новое правительство с Центристской партией. С Центристской партией возник диалог, с Isamaa его не возникло. Для формирования правительства недостаточно лишь желания Партии реформ, необходимо и желание других партий.

- Получается, что козыри были на руках у центристов, и они могли диктовать условия?

- Нет, не так. С учетом того, из-за чего возник кризис в этот раз: кризис возник из-за скандала с Porto Franco и того, что выяснил Департамент полиции безопасности. В этом отношении у Центристской партии также возник вопрос, как они будут продолжать. Они тоже не были очень счастливы в этой коалиции и, конечно, мы все это время налаживали с ними контакты. Для того, чтобы была возможность создать правительство, если возникнет следующий правительственный кризис. Такова политическая реальность.

Кажется, шляпы вернулись

- Право слово, даже несколько неловко задавать такой "желтый" вопрос, но… Многие обратили внимание, что во время первой встречи с президентом, которая поручила вам формирование правительства, и на коалиционных переговорах вы были в шляпе. Кто-то усмотрел тут некий знак или троллинг политиков EKRE. А как на самом деле?

- С этой шляпой была такая история: она у меня уже давно, но я не часто ее носила, потому что у шляпы в эстонской политике был неприятный имидж. Когда стало ясно, что это правительство больше не будет работать, я решила, что настало время ее реабилитировать. Шляпы замечательны, и все люди могли бы носить свои шляпы с гордостью, если бы они не были "заношены" определенной политической партией.

- Потом и участвовавшая в коалиционных переговорах Кейт Пентус-Розиманнус надевала шляпу…

- Да, у Марис Лаури тоже была шляпка. Кажется, шляпы вернулись.

- Если в ходе расследования предполагаемой коррупции вскроются новые неприятные факты, касающиеся Центристской партии, это заставит вас пересмотреть свои отношения с ней? Где проходит красная линия?

- Сначала мы должны будем разобраться, какими будут эти новые обстоятельства. Сейчас мне очень сложно строить предположения. Я думаю, вопрос во многом будет заключаться в том, будут ли эти темы, которые могут всплыть (я не знаю, всплывут ли), связаны с управлением страной или каким-то местным самоуправлением. Я считаю, что здесь тоже есть очень четкая разница. Нужно разделять эти две вещи. Одно - что касается Центристской партии и деятельности правоохранительных органов в отношении нее, а второе – политический уровень, насколько расследование и данные, которые в результате будут получены, повлияют на управление страной.

Прозрачность финансированяи партий

- Тема борьбы с политической коррупцией оказалась центральной на первом для нового правительства инфочасе в парламенте. Вас засыпали вопросами оппозиционные политики, и вы сказали, что одна из первых задач кабинета - обеспечить прозрачность финансирования партий. Каким образом? Что можно и нужно поменять в финансировании партий?

- Прежде всего, есть идея о комиссии по надзору за финансированием партий - ее сферу полномочий нужно расширить. Здесь мы подразумеваем, что нужно смотреть не только на доходы партий, но и пристально следить за расходами. Сейчас все стопорится тем, что у комиссии просто недостаточно ресурсов и людей, чтобы изучать эти вещи.

- Да, именно этим оправдывали желание передать функции Госконтролю.

- Да, но там были другие проблемы. Государственному контролю поручить эти задачи нельзя, поскольку этого не позволяет Конституция. Однако в комиссию по надзору за финансированием партий можно привлечь экспертов Государственного контроля. Само по себе то, что партии умеют следить друг за другом, на мой взгляд, вовсе не плохо, поскольку ты знаешь свои доходы и расходы, у тебя может быть на это критический взгляд. Если мы получили рекламу на какую-то площадь в Таллинне за одну цену, а вы указываете, что получаете ее на 50% дешевле, то действительно ли вы такие способные переговорщики в данной рыночной ситуации, или же вам предоставляют какие-то скидки, которые являются скрытыми пожертвованиями? Этого не смогут сказать эксперты Государственного контроля. Увеличение полномочий для того, чтобы изучать и задавать вопросы, сделают этот вопрос более прозрачным. Если у них будут эти полномочия, то будет меньше возможностей обойти правила, потому что санкции очень жесткие, и это большой удар для партии.

- Возврат к пожертвованиям юридических лиц не стоит на повестке дня?

- Я ни в коем случае этого не одобряю. С пожертвованиями физических лиц дела обстоят более просто: скажем, господин Титов сделал пожертвование. Потом можно проверить, есть ли у вас возможности делать такое пожертвование. Если это юридическое лицо, то все более расплывчато. Идеальным вариантом финансирования партий была бы отмена любой возможности играть с частными деньгами и вовсе запретить пожертвования, оставаться только на государственном бюджете и отчислениях. Такие примеры в мире есть, но мы, конечно, не такая богатая страна. Я считаю, что пожертвования от частных лиц должны быть возможными, но они должны быть прозрачными и понятными для всех.

- Та доля, которую партии собирают со своих членов, тоже могла бы быть больше. Если посмотреть на отчеты, то она совсем несущественная. Как будто членские взносы можно вообще не платить.

- Мы активно занимаемся тем, чтобы члены нашей партии жертвовали больше. Мы увеличили партийные взносы членов, у нас есть кампании постоянных пожертвований. Именно для того, чтобы увеличить свою базу доходов за счет пожертвований от членов партии. Я сама ежемесячно жертвую партии, этот то мировоззрение, которое я поддерживаю, и партия, которой я желаю успеха.

- Когда Керсти Кальюлайд стала президентом, в каждом втором интервью ее спрашивали о чем-то, что связано именно с этим фактом. На что она всегда пыталась отвечать в таком духе, что не это главное, не стоит придавать большое значение именно этому факту. С вами история похожая: первая в истории Эстонии женщина на посту премьер-министра. И если в шутку говорят, что хуже женщины-руководителя может быть только красивая женщина-руководитель, то в вашем случае хуже некуда. Надоели комментарии и вопросы на эту тему?

- Да, я должна признать, что у меня нет хорошего ответа на этот вопрос, и я надеюсь, что этот вопрос станет неважным. Членов правительства я также выбирала по компетенции. Действительно, исторически это первый случай, когда премьер-министром у нас стала женщина, но поскольку у нас 53% населения - женщины, то логично, что женщины занимают и руководящие позиции. Я надеюсь, для всех женщин и девочек это станет посылом, что все должности и любые рабочие места могут занимать как мужчины, так и женщины. Это становится нормой, и мы не должны будем больше об этом говорить.

Диалог в отношений санкций против России надо возобновить

- Поговорим о внешней политике. Одна из самых обсуждаемых персон сегодня - Алексей Навальный. Должна ли Эстония стать локомотивом в процессе ужесточения санкций в отношении России, как считает Урмас Рейнсалу, или не стоит самим вводить санкции и показывать пример Европе, как считает Урмас Паэт?

- Я поддерживаю мнение Урмаса Паэта. В одиночку мы слабее, важно то, что Европейский союз делает сообща. Для Европейского союза права человека и правовое государство были всегда очень важными принципами, в России в случае с Навальным сейчас эти права явно нарушаются. Европейский союз должен действовать общими усилиями. Я придерживаюсь того мнения, что диалог в отношении санкций требуется возобновить, ведь если посмотреть на действия России, то они очень циничны. Россия применяет жесткую силу и, кажется, не понимает ничего, кроме встречной силы. На уровне Европы дискуссии уже ведутся. Я думаю, если Эстония в одиночку ворвется в первые ряды, то это не принесет результатов. Результат будет, если мы сможем убедить своих союзников в Европе, а также трансатлантических союзников.

- Почему эстонский посол вместе с другими дипломатами не пришел к зданию суда в знак поддержки Навального?

- Из-за ситуации с Covid-19 туда действительно пошли не все послы стран Европейского союза одновременно, просто для предотвращения распространения вируса. Обычно посол Эстонии тоже ходил, но в этот раз по договоренности с коллегами там были представлены дипломаты других стран. Эстония ни в коем случае не осталась в стороне от этого события. Но из-за ситуации с Covid-19 туда просто не поместилось бы столько людей.

- Мне доводилось слышать такие спекуляции, что это связано с тем, что Эстония не хочет лишний раз портить отношения с восточным соседом и тем самым может ускорить процесс подписания пограничного договора…

- Нет, это ни в коем случае не было таким шагом. Это было по договоренности с другими европейскими дипломатами. Ранее дипломаты также участвовали в судебных заседаниях как слушатели, это не является чем-то чрезвычайным. Но, действительно, ввиду ситуации с Covid-19 не все дипломаты участвовали одновременно. Конечно, Россия может интерпретировать это так, хочет, но это не значит, что в случае с Навальным мы имеем какое-то другое мнение, отличающееся от других стран Европы.

- Прогрессивная общественность категорически осуждает подавление протестов оппозиции в России. И, конечно, обращает на себя внимание тот факт, что у вашего партнера имеется договор о сотрудничестве с "Единой Россией". Почему вы не стали педалировать этот вопрос на коалиционных переговорах?

- Мы обсуждали этот вопрос на коалиционных переговорах, мы требовали аннулирования этого договора. Центристская партия говорит на это, что договор не действует и аннулировать его в одностороннем порядке нельзя, но никакой работы на основании этого договора они не ведут. Если смотреть на это шире, то ситуация улучшилась. Если раньше у нас был премьер-министр, у которого был договор о сотрудничестве с "Единой Россией", то теперь у нас такого премьер-министра нет. Центристская партия своими действиями в правительстве показала, что они никоим образом не следуют этому договору.

Новые люди на минисерских постах - это хорошо

- Почему все-таки центристам отдали посты глав МВД и МИД? То, что эти места займут ранее не связанные с политикой люди, было неким вашим условием или личным решением Центристской партии?

- В Эстонии коалиционные правительства, и партии всегда сами выбирали своих кандидатов в министры. Они договариваются о том, как распределят портфели, кто какой портфель получит, но кто конкретно займет должность министра - это решают сами партии. Я считаю, хорошо, что Центристская партия решила привести на эти позиции новых людей не из партии, чтобы укрепить свою компетенцию в этих вопросах. И считаю это положительным в целях восстановления доверия в определенных вопросах.

- А как бы вы отнеслись к тому, что министром культуры стал бы популярный певец Койт Тооме?

- Я не знаю, как Центристская партия искала себе этих кандидатов, как у них это проходило. Думаю, что в Эстонии много замечательных людей, с которыми они, возможно, говорили. Койт Тооме - располагающий к себе музыкант, я недостаточно знаю о его политических убеждениях, но, вероятно, он критично оценил свои навыки.

Изменения в сфере образования необходимы, чтобы не было сегрегации

- Написанное в коалиционном договоре на тему образования оставило много пространства для различных толкований, что же в итоге будет с русскими школами и детсадами. Ведущие политики Центристской партии наперебой стали заверять, что никакого перехода на эстонский язык не будет. Какими вы видите школу и детский сад через два года, к следующим парламентским выборам? И что должно произойти дальше?

- Да, действительно мы договорились о том, что запустим план действий по эстоноязычному образованию. Что это значит? Это значит, что мы хотим унифицировать эстонское образование. Мы знаем, что в эстонских школах дети получают более хорошее образование. Это показывают тесты PISA и разные результаты школ. Но мы хотим, чтобы в обществе хорошее образование получали все, поэтому мы думаем о том, каким образом можно эффективно этому содействовать. Как обучать учителей, как мотивировать и обеспечить, чтобы дети, чей родной язык - не эстонский, получали качественное образование в Эстонии. Это значит, что мы должны выделять больше денег, чтобы можно было обучать и нанимать на работу больше учителей, которые смогли бы помогать тем детям, чей родной язык - не эстонский. Начнем мы с детских садов, именно потому, что в детском саду дети хорошо впитывают язык. Если они освоят язык в детском саду, то дальше им будет легче в школе, при переходе на следующие школьные ступени. Конечная цель заключается в том, чтобы в Эстонии жили люди, хорошо владеющие эстонским языком, которые могут участвовать в жизни общества, получать хорошие рабочие места, то есть чтобы у нас не возникало сегрегации.

- Вы говорите о повышении качества, а не о переходе на эстоноязычное образование.

- Мы говорим об эстоноязычном образовании и о том, чтобы в образовательных учреждениях - школах, детсадах - была возможность проводить учебный процесс на эстонском языке. План действий означает, что мы договоримся о темпе, в котором будем это делать, какие шаги мы предпримем в первую очередь, на что выделим деньги. План действий еще предстоит согласовать с партнером по коалиции, как и конкретные даты. Но в одном мы придерживаемся абсолютно единого мнения: изучение и освоение эстонского языка важно в Эстонии, на этом языке здесь говорит миллион человек, жизнь общества будет организована лучше, если все люди смогут общаться на этом языке. Это не означает, что кто-то хочет каким-то образом причинить боль говорящей на другом родном языке общине или навязать вещи, которые сложно принять. Это означает, что мы привлечем эту общину, чтобы составить план.

- Вы сказали: "Чтобы была возможность учить на эстонском языке". Возможность, но не обязанность?

- Если наши детские сады будут предлагать обучение на эстонском языке, то дети уже выучат язык там, у них не будет никакой причины или потребности идти в русскоязычную школу, они смогут продолжить образование на эстонском. Такой естественный рост необходим, это не означает, что изучение русского языка, русской культуры исчезнет, это не означает, что из этих детей будут делать эстонцев, это значит, что учебный процесс можно будет проводить на эстонском языке, чтобы у нас не возникало сегрегации.

- Сколько русских школ могло бы остаться в Эстонии, скажем, через 15 лет? Или все школы должны быть эстоноязычными?

- Если мы посмотрим на школы в Эстонии в целом, то у нас есть Французский лицей, Английский колледж, Немецкая гимназия, в которых углубленно изучают определенный язык и культуру. Я думаю, что могла бы быть и такая русскоязычная гимназия, в которой его будут изучать углубленно.

- Одна на всю страну?

- Сейчас я не могу сказать, сколько их будет. Мы знаем, что обстоятельства разные в Ида-Вирумаа, Таллинне и в других местах Эстонии, где этой проблемы, может, и вовсе нет. Я не могу сейчас назвать это конкретное число.

Налоговый мир на два года

- Повышение не облагаемого налогом минимума до 500 евро независимо от размера дохода было одним из главных предвыборных обещаний Партии реформ. Почему при создании коалиции вы не стали настаивать на своей версии налоговой реформы?

- По этой теме у нас был долгий день споров. Ситуация с государственным бюджетом очень плохая. Финансовое положение (с учетом того, что у нас кризис, но и из-за возникшего еще до него минуса) просто не позволяет сейчас реализовать дорогостоящие предвыборные обещания. Мы получили сигнал от финансового сектора, что сейчас больше всего от нас ждут налогового мира, поскольку было и так много стресса в связи с кризисом сферы здравоохранения, в связи с финансовым кризисом. С другой стороны, у Центристской партии тоже были дорогостоящие обещания в отношении налогов. К сожалению, сейчас в таком виде мы не сможем осуществить наши обещания. Однако обе партии придерживаются мнения, что нынешняя многоступенчатая система налогообложения неудачна и неясна. Мы сформируем рабочую группу, чтобы выяснить, какие ступени можно убрать, чтобы двигаться к единой и справедливой налоговой системе. Сейчас состояние государственного бюджета не позволяет это выполнить.

- То есть налоговый мир на два года, до следующих выборов? Если, конечно, коалиция продержится все это время.

- Да, следующие выборы через два года. За это время мы постараемся улучшить ситуацию с государственным бюджетом. Но я согласна, что нужны дебаты о налогах, не только о подоходном налоге, но и о налогах в более широком плане - что именно будем облагать налогом, а что будем облагать налогом поменьше. Логика такая, что высокими налогами облагается та область, которую мы не хотим развивать, однако сейчас самыми высокими налогами у нас облагается работа. Мы же хотим, чтобы ее было много, чтобы у людей была работа. Правильна ли вся эта картина - это уже более серьезный спор, который так быстро не решишь.

- Реформа второй пенсионной ступени тоже не претерпит изменений? По состоянию на конец прошлой недели (7 февраля) заявления о выходе и изъятии денег подали чуть больше 81 000 человек - это много или мало?

- Да, мы всегда были против реформы второй пенсионной ступени. Тем не менее, она была проведена, по ней есть также судебное решение, дело пойдет дальше, нельзя повернуть все вспять. Сейчас мы задаем вопрос о том, как в будущем обеспечить людям пенсии? Чтобы люди все же копили себе на пенсию, чтобы в будущем им было проще. Что мы можем сделать для того, чтобы помочь человеку накопить сбережения? Если исходить из того, что 90% людей все же продолжат накапливать деньги во второй ступени, то это не так много. Но все относительно. Те люди, которые изымают свои деньги из второй ступени, должны заплатить подоходный налог. Вопрос в том, что они будут делать со своими деньгами? Будут ли они инвестировать их дальше, в будущую пенсию или просто потратят? Я думаю, что никто не мог предположить, каким будет это число, и оно не окончательное, на сегодняшний день где-то 10%, при этом 90% сейчас все же решили продолжить. Поэтому больше тех, кто продолжит.

Внешняя политика и клубника

- Вице-председатель EKRE Март Хельме задается вопросом, каков внешнеполитический курс нового правительства. И констатирует, что, во-первых, нет никакой самостоятельной внешней политики. А во-вторых, правительство хочет открыть границы как иностранной рабочей силе и беженцам, так и диссидентам из соседних стран. Как прокомментируете?

- Ясно, что Март Хельме хочет это сказать и говорит, он волен говорить это. Но я говорю о том, что в итоге нужно смотреть на действия правительства. Прежде всего, Март Хельме откровенно запугивает людей, этого делать не нужно. Все правительства, которыми руководила Партия реформ, показали, что в Эстонии не было массовой иммиграции и жителей Эстонии отсюда не выгоняли. В таком запугивании нет смысла. Что касается рабочей силы, то в определенных секторах эстонской экономики требуется дополнительная рабочая сила. Это показала наша история и функционирование экономики в целом. О чем мы договорились? Что привлечение дополнительной рабочей силы должно зависеть от ситуации на рынке труда: в секторах, где высокая безработица, то есть рабочей силы больше, чем мест, нельзя привлекать дополнительную рабочую силу из-за рубежа. Но в секторах, в которых имеется недостаток рабочей силы, должна быть возможность привлекать людей, чтобы экономика могла функционировать.

- То есть если бы в мае прошлого года у власти были реформисты и центристы, то когда фермеры стали бить в набат и говорить, что урожай клубники сгниет на полях, вы бы разрешили приехать сюда сборщикам клубники из Украины?

- Проблема с сезонными работниками была по крайней мере у одного предприятия. В результате погибло 50 тонн клубники, потому что ее некому было собирать. Это хороший пример того, что если в секторе есть люди, которые хотят сами выполнять эту работу, то, естественно, этих работников нужно искать здесь. Но если потребность в привозной рабочей силе есть при сезонной работе, быстрой работе, где, по сути, урожай пропадет, если эти люди не приедут, то должна быть возможность все же привлекать рабочую силу, чтобы экономика могла функционировать.

Ида-Вирумаа, сланец, энергия

- Поскольку много наших слушателей живет и работает в Ида-Вирумаа, то нельзя обойти стороной прописанный в коалиционном договоре отказ от сланца. Зеленое мышление, климатическая нейтральность - это все понятно. Но где в 2035 году должен работать и сколько будет получать житель Ида-Вирумаа, занятый в этой отрасли и получающий сегодня в среднем 1700 евро в месяц?

- Во-первых, 2035 год достаточно далек, мы должны заниматься тем, чтобы привлечь в Ида-Вирумаа новые рабочие места, новые инвестиции. Проведенный год назад анализ Объединенного исследовательского центра Европейской комиссии показал, что развитие технологий возобновляемой энергии в регионах, в которых большая часть рабочей силы сейчас занята производством ископаемого топлива, может создать даже больше рабочих мест, чем исчезнет в результате перехода. Но, помимо этого, туда все же надо привлекать инвестиции, которые заменили бы те рабочие места, которые есть сейчас. Если мы скажем, что сланцевый сектор останется, но в результате глобальной политики, европейской политики, это будет невозможно, экономически нерентабельно, мы не откроем эту дверь. Нам нужны новые инвестиции и новые рабочие места. Поэтому, я считаю, что будет честно сказать, что это не случится завтра, но мы должны работать во имя того, чтобы эта возможность там появилась. В Европе есть Фонд справедливого перехода, который предназначен именно для таких ситуаций. Эстонии из него было выделено 340 миллионов евро на создание новых рабочих мест. Европейский фонд справедливого перехода используется и в других угледобывающих регионах Европы, чтобы можно было создать новые рабочие места. Если вы спрашиваете меня, какие зарплаты будут на этих рабочих местах, то, конечно, ответа на него у меня сейчас нет. Однако мы работаем во имя того, чтобы там появились высокооплачиваемые рабочие места, есть целый ряд идей, что делать и как привлечь частный сектор.

- А как обеспечивать потребность в энергии? Что придет на замену сланцу?

- Здесь несколько связанных вопросов. Во-первых, уже сейчас электроэнергия в Эстонии объединена с экономической зоной электроэнергии Nord Pool, где есть действующая биржа. На бирже электроэнергия движется туда, где она дешевле. Сейчас сложилась ситуация, при которой полученная из горючего сланца электроэнергия очень часто не попадает на биржу, потому что она дороже, чем, например, произведенная в Северных странах гидроэнергия. Это естественное развитие дел. Откуда мы получаем электричество? Во-первых, есть соединения с нашими соседями, то есть электричество идет туда, где оно на данный момент производится. Но вторым важным пунктом являются морские ветряные парки, которые мы хотим создавать, именно потому, что на море есть постоянный ветер. Конечно, кроме этого должны быть небольшие станции, которые используют другие, альтернативные источники энергии. Вся идея закона о рынке электроэнергии заключалась в том, чтобы у нас возникли разные источники электроэнергии, а также разные производители, чтобы было равновесие. Если ветра нет, то есть газовое электричество - между ними должно быть равновесие. Отчет о надежности снабжения предпринимателей из основной сети Elering показал, что до 2030 года проблем с надежностью снабжения у нас нет, но до 2030 года осталось еще 9 лет, мы еще можем инвестировать туда, чтобы смогли возникнуть новые производственные мощности.

АЭС недалеко от дома

- Одна из альтернатив - атомная энергия. Как бы вам понравилось строительство АЭС недалеко от вашего дома?

- Атомные электростанции постепенно развиваются. Сейчас основной спор идет относительно маленьких станций, разумно ли их строить. Тема безопасности также развивается все больше, лично я бы не побоялась жить рядом с атомной электростанцией. По крайней мере, по части современного развития технологии это та перспектива, которая может действовать, и которая является чистым электричеством с точки зрения загрязнения.

- Когда вы последний раз были в Ида-Вирумаа?

- Я была в Ида-Вирумаа в прошлую субботу, кстати. Вместе с детьми каталась на лыжах в Кивиыли. Потом мы проехали по Ида-Вирумаа. На самом деле я хочу обязательно официально поехать в Ида-Вирумаа, на данный момент мы планируем сделать это в начале марта.

Дело с маятниковой миграцией в Финляндию продвинется, если люди будут соблюдать требования

- Финляндия закрыла границу, сделав невозможной маятниковую миграцию. Вы обсуждали этот вопрос с финской коллегой Санной Марин. Каких договоренностей достигли?

- У нас действительно был разговор с Санной Марин на эту тему, и не только на эту тему, но и на тему эстонско-финских отношений в целом. У Эстонии и Финляндии близкие родственные языки, мы родственные народы. Что касается свободы передвижения, то финны очень беспокоятся о новых штаммах вируса, именно поэтому они и хотят ввести ограничения. Мы обсудили возможные решения, теперь Финляндия продвинулась дальше по части этих решений. Одним из таких решений было то, чтобы при предъявлении теста все же была возможность въехать в Финляндию. Сейчас законы Финляндии не позволяют требовать этого теста. Но у нас есть еще одна идея, как ускорить процесс: учитывая, что люди прежде всего передвигаются на паромах, тест могут спрашивать судоходные предприятия. Как мне сказала премьер-министр, финны беспокоятся также о том, что они сами строго следуют правилам, однако замечали, что прибывшие из Эстонии не столь обязательны, хотя им предлагалось добровольно пройти тест и оставаться в самоизоляции. Поэтому они вынуждены были ввести такие правила. Я бы взывала к совести жителей Эстонии. Если вы хотите, чтобы дело продвинулось, то со своей стороны мы должны показать, что придерживаемся установленных Финляндией правил.

- Нужны ли в этой сфере общеевропейские правила, чтобы каждая страна не могла со дня взять и закрыться для остальных?

- Да, это большая проблема, у нас есть внутренний рынок и свободное передвижение людей, товаров и услуг. Только что пришло решение из Латвии, что Латвия запрещает иммиграцию жителей Европы. Мне тоже кажется, что было бы разумно ввести общеевропейские правила. Европейская комиссия выдвинула предложение, как можно организовать это по всей Европе. Ситуация для всех новая, все боятся новых штаммов, за свой народ, за свою систему здравоохранения, поэтому и вводят ограничения, чтобы контролировать вирус. Будут ли они работать? Весной у нас были ограничения на путешествия, мы не знаем, подействовали ли они или нет. Но в этом я с вами согласна, должен быть единый и четкий общеевропейский подход.

Приоритеты вакцинации

- Насколько нарушен план вакцинации от коронавируса по причине нарушения поставок?

- План вакцинации по-прежнему в работе. Вакцинацию прошло большинство работников сектора здравоохранения, теперь перешли другим работникам передовой, затем - к другим группам риска. Поставки вакцины были более медленными, чем ожидалось, и мы постоянно работаем над тем, чтобы получить больше вакцины и вакцинировать как можно больше людей в кратчайшие сроки. Поскольку это единственный способ вернуться к нормальной жизни.

- Могла ли Эстония быть более самостоятельной в покупке, не полагаться на общеевропейские закупки и избежать проблем?

- В первую очередь, Эстония - маленькая страна, необходимое нам количество невелико. Если посмотреть на предыдущие пандемии, например пандемию свиного гриппа, то тогда не было совместной европейской закупки. И произошло то, что такой маленькой стране, как Эстония, никто вакцину не продал. Нам пришлось договариваться с Францией, чтобы они заказали и нам небольшую партию. Теперь есть совместная европейская закупка, от которой маленькие страны, несомненно, выигрывают, потому что иначе у нас не было бы сильной позиции на переговорах. Можем ли мы обойти единую закупку? Если обходить, то от этого выигрывают богатые и большие страны, поскольку они способны закупить вакцину первыми. Мы этого не можем, и тогда мы опять же проиграем.

- Политический обозреватель ERR Тоомас Сильдам: прошлое правительство допустило ошибку, которую необходимо исправить вам. Речь идет о необходимости быстро вакцинировать политиков и чиновников, руководящих государством и преодолением кризиса здравоохранения. Что думаете?

- Прежде всего, чем отличается эта вакцинация? Обычно в первую очередь вакцинируют детей, и тогда вообще не возникает вопроса очередности. Поскольку дети есть дети, всех вакцинируют подряд. Теперь мы имеем дело с болезнью, которая бьет сильнее по пожилому населению, и мы должны начинать с другого конца, не с детей. Поэтому для нас это новая ситуация. Я абсолютно согласна, у нас 26 000 учителей, от учителей зависит, смогут ли дети посещать школу. Поэтому учителя должны быть вакцинированы быстрее. План вакцинации будет снова пересмотрен экспертной комиссией: кто и когда должен быть вакцинирован, кто является работниками передовой, кто является стратегической передовой. Сама я придерживаюсь мнения, что нужно начать с вакцинации учителей, работников здравоохранения, социальных работников, спасателей, полицейских, но следует помнить и о стратегической передовой. Если будут вестись переговоры по вопросам вакцинации, и если за стол переговоров в Европе будут пускать только тех, кто переболел или вакцинирован, то мы просто не сможем участвовать в них, от этого проиграет все общество, поэтому следует рассмотреть вопрос о вакцинации людей, которые необходимы для функционирования государства.

- Это могло бы подать хороший сигнал сомневающимся и противникам вакцинации, не так ли?

- Да, это палка о двух концах. С одной стороны, говорят, что уже возникает зависть по отношению к тем, кто прививается первыми. С другой стороны, упомянутая вами ситуация - отличный пример. Пройдя вакцинацию, ты подаешь сигнал о ее безопасности. В эстонских газетах писали о консуле Российской Федерации. Он привился вакциной Pfizer, которую, как я понимаю, в России обзывают разными нехорошими словами, но, как видите, дипломат сам захотел получить эту вакцину из-под полы. Я думаю, что для людей, которые находятся в русском медиапространстве, это может послужить сигналом о том, что это хорошая вакцина, ведь иначе зачем бы он захотел привиться вне очереди. Да, действительно, это палка о двух концах.