В эфире Vikerraadio Томуск напомнил, что языковые требования для учителей были введены в июле 1989 года. В январе 1989 года был принят Закон Эстонской ССР о языке, на основании которого были установлены языковые требования в отношении работников, имеющих профессиональные контакты с людьми.

"Среди них были и учителя. Учителя, которые преподавали на русском языке, должны были овладеть эстонским языком на уровне категории C, или B1 в современном понимании. А те, кто работал в эстонских школах или с эстоноязычными детьми, должны были получить категорию F, то есть высшего уровня, C1", – пояснил Томуск.

Сроком выполнения требований было 1 февраля 1993 года, и они действуют уже 35 лет.

"Языковой департамент выносил предписания и назначал штрафы, налагал денежные взыскания, но учителю всегда разрешалось продолжать работать в школе. Было невозможно уволить его за то, что он не говорит по-эстонски, потому что требование о знании эстонского языка не было прописанной в законе частью квалификационных требований", – рассказал Томуск.

"С 1 августа 2024 года знание эстонского языка является частью квалификационных требований, в связи с этим была предложена отсрочка на один год для тех, кто должен достичь уровня B2, но уже имеет уровень B1. На самом деле школы должны были уволить их всех и по всей Эстонии. По подсчетам Министерства образования, это было бы около 600 учителей, и это было бы весьма катастрофично", – продолжил Томуск.

"С одной стороны, мне как чиновнику в области надзора не понравилось, что предоставили отсрочку, но с другой стороны, если посмотреть на временную перспективу, за 35 лет мы не смогли этого добиться. Сейчас вопросом действительно начали заниматься, и этот один год ничего не значит, если мы достигнем этой цели. Я не вижу в этом ничего негативного. Конечно, это немного ударило по чиновникам Языкового департамента, которые делали предписания и все время требовали, но в целом, если это поможет улучшить языковые навыки этих людей, [то это не так уж и плохо]", – считает глава Языкового департамента.

Томуск: к языковым вопросам следует привлечь творческие союзы

В последние недели Союз транспортных предприятий и Центральный союз работодателей выступили с предложением снизить языковые требования в отношении работников сферы обслуживания.

"По всей видимости, это предложение продиктовано экономическими интересами: людей с уровнем А2 для работы за прилавком и водителями такси и автобусов найти легче, чем с уровнем В1. Но если мы подумаем о знании языка, необходимом работнику сферы обслуживания или водителю автобуса, чтобы объяснить пассажирам, что происходит в опасной или неожиданной ситуации, то уровня A2, вероятно, будет недостаточно", – отметил Томуск.

Он рассказал, что несколько дней назад в Языковой департамент поступила жалоба на водителя автобуса на маршруте Кейла – Таллинн.

"Автобус не остановился на одной из остановок, указанных в расписании, и когда пассажир обратился к водителю, тот ничего не понял и попросил говорить по-русски. Однако работник сферы обслуживания должен руководствоваться выбором языка потребителем", – сказал Томуск.

По его оценке, B1 – это минимальный уровень владения языком, необходимый в обществе: "Если вы хотите решать личные вопросы, то, возможно, уровня А 2, который требуется, например, для контролеров билетов и парковки, в случае которых ситуации использования языка очень простые, будет недостаточно, если мы проанализируем ситуации, в которых может оказаться продавец, например, когда он должен помочь кому-то в кассе самообслуживания. С точки зрения языковых прав эстонцев и потребителя, я скорее предлагаю попробовать улучшить языковые навыки работников сферы обслуживания, а не смягчать языковые требования".

Томуск напомнил, что в конце 1980-х и начале 1990-х годов, когда Эстония хотела стать независимой, были важны независимость и высокие идеи.

"Процесс независимости был сосредоточен вокруг эстонского языка, и в борьбе за эстонский язык интересным образом участвовали, например, творческие союзы: писатели, художники, поэты, композиторы. Сейчас же мы привлекаем к обсуждениям языковых вопросов людей из сферы экономики, предпринимателей, – продолжил гость радиоэфира. – Возможно, в эти, я бы сказал, относительно переломные времена было бы здорово вернуться к тому, что процессы, связанные с эстонской нацией, языком и культурой, должны активнее обсуждаться с творческими людьми. Они гораздо лучше чувствуют, что происходит с эстонским языком, культурой и нацией. Предприниматели, как правило, смотрят на финансовую сторону дела. Если бы при восстановлении независимости мы смотрели только на финансовую сторону, то, возможно, у нас не было бы такого закона о языке, как тот, который мы приняли в 1989 году, и вообще Закона о языке, потому что эстонский язык – это очень дорогая вещь".

По его словам, экономика, определенно, важна, но если в какой-то момент не останется людей, которые хотят делать покупки на эстонском языке, хотят ездить в такси, общаясь на эстонском языке, читать книги на эстонском языке – у такого государства не будет особого смысла даже в случае экономического благополучия.